Образ власти в современных российских СМИ. Вербальный аспект

Известно, что умолчание — «сокрытие существенной информации» [Вирен 2013: 27] или сообщение неполной информации относят к приемам «информационной войны в практике современных СМИ» [Вирен: 27–29]. Вместе с тем умолчание, как отмечают исследователи, часто становится способом создания имиджа/образа: в политике, в пропаганде, в пиаре и рекламе [Вирен: 114,119]. Умолчание способствует акцентированию — фокусированию внимания адресата на той части информации, которая не опущена, а преподнесена массовой аудитории. Акцентирование, т. е. тенденциозная подача либо позитивной, либо негативной информации, также входит в арсенал приемов, с помощью которых представление об объекте изображения может конструироваться как заранее заданное и вовсе не обязательно соответствующее реальности. К наиболее результативным и чаще всего используемым вербальным средствам реализации приемов умолчания/акцентирования относятся компоненты бинарных оппозиций. Система бинарных оппозиций, будучи средством концептуализации мира в человеческом сознании и в языке, является, как было указано выше (сс. 18–19), структурообразующей основой смыслового пространства «власть». Метафорические модели, представленные в смысловом пространстве «власть», наиболее четко демонстрируют соотнесенность с бинарными оппозициями. Она проявляется в следующем:

1. Вербальное обозначение каждой из сфер-источников и соотносящееся с ним понятие имеет в общенациональной ментальности и в языке соответствующее противопоставленное понятие, то есть входит в бинарную оппозицию как один из ее компонентов. Например:

— метафоры обособленности: всеобщность (единение)/обособленность;

— метафоры деструктурирования. разрушения: созидание/разрушение;

— метафоры нивелировки: незаурядность/усредненность, посредственность;

— метафоры подделки, имитации, фальши: настоящее/ненастоящее;

— возрастные метафоры: молодой/старый;

— деперсонифицируюшие метафоры: человек/механизм;

— размерно-количественные метафоры: большой/маленький;

— метафоры-конфессионализмы: святость/бесовщина;

— метафоры болезни: здоровье/болезнь и т. д.

2. Как уже отмечалось, семантика каждой из бинарных оппозиций многоуровневая. Т.В. Цивьян пишет о «многослойности» семиотических оппозиций: «высокие — не только гора, дерево и т. п. но и социальное положение человека; белый, желтый, красный, черный, когда они классифицируют расы, лишь приблизительно соответствуют действительным цветам…» [Цивьян 2006:13]. То же отличает многие из выведенных выше метафорических моделей.

Так, размерно-количественные метафоры великан/лилипут (см. приведенное выше, сс. 158–159) «Раса великанов, отключенная от этих священных энергий, стала мельчать, уменьшаться и, к закату советской эры, превратилась в расу лилипутов»), указывающие на духовную и социальную ценность человека, проецируются на еще один уровень, на котором противопоставлены представления: развитие, совершенствование/деградация. Метафорическое словосочетание дистиллированный псевдоним (о переименовании Сталинграда в Волгоград, см. выше, с. 155) семантически и ассоциативно связано спонятием 'утративший индивидуальность', 'никакой'. Метафоры обособленности каста, клан содержат в своем значении семы: 1) отъединенность; 2) замкнутость. См. в словаре: Каста — «2.

Замкнутая общественная (сословная или профессиональная) группировка, отстаивающая свою обособленность и связанные с ней привилегии» [Большой толковый словарь русского языка 2001:421]; Клан — «Замкнутая группировка людей, объединенных хозяйственными и общественными узами» [там же: 430]. Здесь 'отъединенность', 'замкнутость' предполагают противопоставленность всем остальным, то есть народу, отстаивание собственных интересов и привилегий — и, следовательно, враждебность по отношению ко всем остальным. Обе метафоры проецируются на понятия 'власть' и 'народ' и — далее на одну из основных оппозиций политического дискурса свой/чужой. В этих метафорах свои для власти — это те, кто во власти, а народ — не свои, то есть чужие. Ю.М. Лотман писал об установлении границ индивидуального пространства: «Всякая культура начинается с разбиения мира на внутреннее («свое») пространство и внешнее («их»)» [Лотман 2004: 257]. И далее: свое — это «культурное», «безопасное», «гармонически организованное». Ему противостоит «их-пространство», «чужое», «враждебное», «опасное», «хаотическое» [там же: 257]. Получается, что власть, первейшая обязанность которой — заботиться о народе, живет и действует прямо противоположно: ограждается от народа и зачастую защищается от него.