Образ врага

«Вот сейчас, если тихонько спрыгнуть на берег, прошмыгнуть за вертолетом и бегом по шоссе, до ближайшего поселка, потом на рейсовый автобус, а дальше в плацкартном вагоне прямо в Москву. – Бренер мечтательно зажмурился, сладко, с хрустом, потянулся и тут же рассмеялся про себя. – Господи, какой рейсовый автобус? Какой плацкартный вагон? Что за бред в голову лезет? Мы ведь на Кипре. Просто пейзаж напоминает Крым. Кажется, будто там, за холмами, Феодосия или Судак. Правда, ужасно похоже на пляж у поселка Солнечный. Мы с Манечкой и с Сережей отдыхали под Феодосией в семидесятом году. Снимали комнатку у бабки в поселке, ходили на такой же дикий пляж. Когда штормило, гуляли по холмам, которые когда-то были горами. Древние горы, плавные, округлые, облизанные за тысячелетия ветрами…»

Из кают-компании его заметили и окликнули:

– Доброе утро, профессор.

Стол был накрыт к завтраку. Карл курил, раскинувшись в низком кресле, Инга, все такая же мрачная, пила кофе из большой толстобокой кружки и на Бренера не взглянула. Охранник Эдик стоял навытяжку. За столом сидел щуплый, неказистый, лет пятидесяти человечек в белых брюках и толстом белом свитере. Несколько длинных черных прядей, протянутых от виска к виску, прикрывали бледную лысину. Маленькие, глубоко посаженные черные глазки смотрели тревожно и почему-то немного жалобно.

– Здравствуйте, Натан Ефимович. Заходите, присаживайтесь. Меня зовут Геннадий Ильич. – Он привстал с кресла и протянул профессору руку.

Бренер машинально ответил на рукопожатие. У Геннадия Ильича была вялая влажная кисть, вкрадчивый, глуховатый голос.

– Здравствуйте. Очень приятно познакомиться. Вы, вероятно, и есть заказчик?

– Он самый, – улыбнулся Геннадий Ильич.

«Вот тебе и постсоветский миллиардер, хозяин яхты, вертолета и прочего добра. Ничего особенного. Довольно неприятный тип. Похож на пройдоху-снабженца или на директора большого гастронома», – подумал Бренер, усаживаясь в кресло.

– Чай? Кофе? – любезно предложил Эдик.

– Блин, – тихо сказал профессор.

– Не-е, блинов-то нету. – Эдик тревожно захлопал глазами.

Карл весело рассмеялся.

– Я вижу, вы в полном порядке, Натан Ефимович, – заметил хозяин яхты.

– Знаете, все время хочу удрать, – произнес Бренер задумчиво, – прямо так и подмывает смыться потихоньку. Эдик, налейте мне, пожалуйста, кофе, – обратился он к охраннику, – и расскажите еще какой-нибудь анекдот про «новых русских».

– Насчет сбежать – это смешно, но уже не так, как «блин», – заметил хозяин яхты. – Давайте сначала позавтракаем, а потом поговорим о делах.

– Если можно, давайте сразу о делах. – Бренер отхлебнул кофе. – Мне просто не терпится узнать, кто вы и зачем я вам понадобился.

Карл загасил сигарету, поднялся и, не сказав ни слова, вышел на палубу. Инга продолжала сидеть, ни на кого не глядя и прихлебывая кофе.

– Ну что ж, давайте сразу, – кивнул Геннадий Ильич, – дела у нас с вами такие. Отсюда вы направитесь в Швейцарию. В Берне состоится несколько пресс-конференций, на которых вы подробно расскажете о своей работе.

– Подождите, как в Швейцарию? А Россия? Мне сказали, меня повезут в Россию…

– Нет. Свое заявление вы сделаете в Берне. Вам и семье вашего сына будет гарантирована полная безопасность в том случае, если вы совершенно добровольно покаетесь перед мировой общественностью, расскажете о варварском, бесчеловечном оружии массового уничтожения, которое угрожает гибелью всей нашей планете. Вы скажете, что вас замучила совесть и вы решили прекратить этот биологический кошмар.

– И вы считаете, мне поверят? – тихо спросил Бренер.

– Разумеется, – кивнул Подосинский, – кому же еще верить, если не вам?

– Нет, в том, что касается биологического оружия, мне, скорее всего, поверят. Но насчет добровольного раскаяния… Вы не похожи на наивного человека. Мое похищение в Израиле было обставлено с такой помпой, что смешно говорить о доброй воле.

– Не волнуйтесь. Мы смоделируем ситуацию таким образом, что никто не усомнится в вашей искренности. Нам предстоит еще оговорить множество деталей, но не здесь и не сейчас. Сейчас наша с вами задача прийти к согласию по общим вопросам. А частности обсудим позже.

– Такую частность, как моя дальнейшая судьба, мы тоже будем обсуждать позже? – усмехнулся Бренер, глядя в упор в маленькие черные глазки собеседника. – Я уже понял, что вы хотите скомпрометировать израильское правительство с моей помощью. Зачем вам это – не знаю, но думаю, дело всего лишь в деньгах. Очень большие деньги – это уже политика. То есть вы собираетесь на моих публичных откровениях заработать свои большие деньги.