Образ жизни

Было в жизни и легко, и туго.
Приходилось самым близким врать.
Никогда так не боялся друга
Верного навеки потерять.

Столько вместе радости и горя.
Да ужели это наяву?
Никогда так не любил я море,
Небо, и деревья, и траву.

Никогда так утро голубое
Не вдыхал до самого нутра.
Никогда так не был сам собою,
Как огонь вечернего костра.

…Сердце разрывается на части
Точно в марте снег на льду пруда.
Никогда я не был так несчастен,
Счастлив так я не был никогда.

Пляшут вместе ангелы и черти,
Отвлекают от привычных дел.
Никогда так не был близок к смерти,
Никогда так жизни не хотел.

* * *

Море близкое — в раме оконной.
На высоком своём рубеже,
Как, мой друг, поживаешь в окопе —
На сквозном, на восьмом этаже?

Ниже — все.
Выше — только Всевышний.
Между Ним и тобой — облака.
Шестикрылую звёздочку вышил
В синем небе апрельский закат.

Тыщи лет — этой Песне из песен,
И мотив её неповторим.
Как тоскливо, когда бы не Песах,
Беспросветно, когда б не Пурим.

Как прискорбно, когда б не апрели
И в пустынях, и в тёмных лесах.
Типографскою нонпарелью
Всё написано на небесах.

Что-то прожито.
Что-то прожито.
Но по-прежнему хочется — ввысь.
И свинцовою строчкой прошита
Наша светло-печальная жизнь.

Вахтанги

Вахтанги, мой знакомый, —
Он божий человек.
Он книг, священных кроме,
Не читывал вовек.
Неужто, в самом деле,
Как сам мне рассказал,
Он даже Руставели
Ни строчки не читал?

И Пушкина — ни разу
(С чего бы это вдруг!)
Георгий Саакадзе —
Пустой ненужный звук.
Стоит под небом синим —
Сам царь и господин.
Лишь только Бог единый,
Лишь только Он один!

Не признаёт чего-то
Ликов при мольбе.
Возьмёт мамаши фото —
И молится себе.

Ему — иные ранги.
Святыни — смех и грех.
Вот он такой — Вахтанги —
Божий человек.

Не любит пышной службы,
Он сам себе — пророк.
Посредников не нужно —
Лишь только сам и Бог.

Новообращённый

Вот мой знакомец давний,
Почти что бывший брат,
Казался парнем славным
Лет семь тому назад.

Но вдруг нежданно веру
Мгновенную обрёл.
Он с юных пионеров
До этой веры шёл.

По Иерусалиму,
По утренней росе,
Идёт он, хмурый, мимо,
Стараясь быть как все.

Идёт он на рассвете
По камню и траве.
И круглый «партбилетик»
Несёт на голове.

И, шляпою маяча,
С Торой едва знаком,
Идёт он к стенке Плача,
Как раньше шёл в райком.

Тщедушный, впалогрудый,
Недавно снявший крест,
Меня он учит чуду
И воздевает перст.

Но истин разных много
В молитве и в вине.
А зрение у Бога
Хорошее вполне.

* * *