Образец женской логики

Когда он вернулся в холл, Цеца бесформенным комочком съежилась на полу. Она крепко обхватила себя руками и мерно раскачивалась из стороны в сторону. Иван примостился рядом и приложил сложенное жгутом полотенце к ее пылающему лбу. Поднес стакан к ее губам, но зубы ее так стучали, что она не могла сделать глоток. Вода тоненькой струйкой потекла по шее. Иван прислонил ее голову к своему плечу и крепко обхватил рукой, чтобы унять дрожь.

Наконец он почувствовал, что она успокаивается. Руки безвольно упали на колени, ноги разъехались по ковру в разные стороны. Она откинулась назад и прижалась к нему, как бы ища защиты.

Иван осторожно, чтобы не потревожить ее, зубами выдернул пробку из бутылки и протянул ей.

— На, глотни.

Она покорно выпила. Краски постепенно возвращались на ее мертвенно-бледные щеки.

— Ты можешь говорить? — спросил он мягко. — Если нет, так и скажи, я подожду.

Цеца пошевелилась, села, поправила волосы.

— Принеси мне мою сумочку. Там, в комнате, на стуле.

Когда он вернулся с сумочкой, она выхватила ее у него из рук, достала пудреницу, помаду и принялась приводить в порядок лицо. Кажется, пронесло, с облегчением подумал Иван. Если женщина вспомнила о своей внешности, значит, все в порядке. Бедная, бедная девочка.

Цеца в последний раз провела пуховкой по щекам, щелкнула замочком сумки и повернулась к Ивану.

— Спрашивай.

— Во-первых, кто такой Рикардо?

Цеца налила себе еще вина и принялась подробно рассказывать ему о событиях последних дней. Иван слушал, не перебивая.

— И где они теперь могут быть? — спросил он, когда она закончила.

— На Калиакре. Понимаешь, он писатель, собирает материал для исторического романа. Поехали посмотреть, где была та знаменитая битва.

— А потом?

— Вернутся домой. На белую виллу.

— Им нельзя там появляться. Атанас вернется и не один. Одного не могу понять. Зачем им понадобился Рикардо и откуда они вообще его знают.

— Ты меня спрашиваешь?

— Извини. Надо их как-то предупредить.

Столаров с интересом разглядывал Атанаса из-под полуопущенных век. За последние дни лицо его осунулось и посерело, резче обозначились морщины. Он уже почти старик, с удивлением отметил про себя Атанас. Как это я раньше не замечал.

— Итак, ты нашел ее, — бесцветным голосом произнес Георгий. — Лихо сработано. Одно ты забыл объяснить. — Он замолчал, погрузившись в свои мысли. Атанас почему-то занервничал. — Как ты вышел на этого итальянца? Почему ты искал Тиминушку в его доме?

Я вовсе не ее искал, а его, с ней все вышло случайно, чуть не слетело с языка Атанаса, но он вовремя сдержался. Ему очень не хотелось говорить об этом. Мысленно он обругал себя, что не продумал удобоваримую версию на этот счет.

— Что же ты молчишь? Рассказывай, — потребовал Георгий. Атанас уловил в его голосе знакомые стальные нотки. Он мучительно соображал, что бы такое сказать, но как назло в голову ничего путного не приходило. Столаров пристально смотрел прямо ему в глаза, и от этого мысли путались еще больше.

На его счастье зазвонил телефон. Георгий снял трубку.

— Столаров. Да. Приветствую, Павел. Я разыскивал тебя с утра. Спасибо, что перезвонил.

Атанас навострил уши. Кто бы это мог быть? Георгий сделал ему знак молчать.

— Мне не хотелось напоминать тебе об этом, но жизнь заставляет. Ты как-то обещал мне, что выполнишь одну мою просьбу. Что? — Георгий прислушался к голосу в трубке и удовлетворенно кивнул. — Я рад, что ты помнишь. Впрочем, я и не сомневался. Речь идет о некоем Дончеве, Василе Дончеве. Он живет в Бургасе, промышляет рэкетом, якшается с уголовными типами. В общем, темная лошадка. В последнее время он сильно докучает мне. Ничего серьезного, но, тем не менее, лишняя головная боль. Да. Ты, как всегда, тонко понимаешь вопрос. Мне бы хотелось, чтобы твои ребята в Бургасе как следует прищемили ему хвост. Насколько сильно? Да чтобы расхотелось лезть куда не следует. Не мне тебя учить. Я думаю, это будет несложно, с его-то послужным списком.

Атанас наконец понял, с кем говорит Георгий. Павел Павлов, большая шишка в Министерстве внутренних дел.

— Да. Конечно, — продолжал между тем Столаров. — Спасибо. А что еще новенького в наших краях? Что? — Георгий прикрыл трубку рукой, и Атанас прочел по его губам: «Твое дело». Он напрягся. А что, если этот чертов итальянец все-таки успел настучать на него в органы?

— Да какая там разборка, побойся Бога! У нас все тихо, это я тебе говорю, — с нажимом произнес Георгий. — Просто несчастный случай. Бедолага не вписался в поворот, может, пьян был, вот и ухнул с обрыва. Как ты сказал? Нетипично, согласен, но чего только не бывает в жизни. Так что мой тебе совет: закрывай это дело и все. Кстати, когда у тебя отпуск? Да? А то, может быть, выкроишь недельку, прихватишь жену и к нам? Все устрою по высшему разряду, как в добрые старые времена. А можешь и без жены. Я ведь тебя знаю, старого греховодника. Все. Счастливо. Буду ждать.

Георгий положил трубку и задумчиво потер переносицу.