Образец женской логики

Георгий сидел в кресле, жадно хватая ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. Он позвал было охранника, чтобы приказать ему немедленно вернуть их, но голос не подчинялся ему. Из горла вырвался только клокочущий бессильный хрип.

Он услышал, как внизу хлопнула дверца машины, взревел мотор, заурчал, удаляясь, и все стихло. Она уехала, а он снова остался один.

Дрожащей рукой он нащупал выключатель лампы, повернул его, и комната погрузилась в серую, предрассветную муть. Он и не заметил, как прошла ночь, самая кошмарная в его жизни. Или нет. Была еще одна, много лет назад. Регина. Регина…

— Джи-Джи, — прошелестел в ушах ее голос. — Джи-Джи, я так люблю тебя.

— Регина, — прошептал он хрипло. — Я опять один. Все кончено.

— Все еще только начинается, Джи-Джи. Только начинается. Открой глаза.

Из неверного света зарождающегося утра и ночных теней соткалась гибкая женская фигурка. Маня к себе, она покачивалась перед ним. Рука в прощальном приветствии взлетела над головой, заклубились призрачные волосы. Она скользнула прочь и растаяла.

— Любовь сильнее смерти, — донеслось до него издалека.

— Регина! — Его крик взлетел над спящим домом и затих. Только чайки, проносясь над морем, ответили ему.

17

Рикардо остановил машину за первым же поворотом. Виолетта тут же очутилась в его объятиях. Они целовались жадно, неистово, страстно, как любовники после долгой разлуки. В мягком свете зарождающегося утра глаза Виолетты, опушенные густыми черными ресницами, казались бездонными.

— Виола, фиалочка моя, — выдохнул Рикардо. — Это как сон. В какой-то момент я подумал, что больше никогда тебя не увижу.

— Ты так подумал? — Виолетта резко выпрямилась. — И почувствовал, наверное, небывалое облегчение.

— Облегчение я бы почувствовал несколько позже, на дне моря с камнем на ногах, — съязвил Рикардо.

— Что ты имеешь в виду?

— Да ничего особенного. Твой отец пообещал мне, что если я не исчезну добровольно, он меня «исчезнет» сам. Я сразу вспомнил мафиозные разборки в фильмах. Там строптивые люди обычно успокаиваются именно так.

— И что ты ему ответил?

— Я не успел. Только хотел осведомиться, каким именно способом он намерен меня «исчезнуть», и предложить свои услуги в качестве консультанта, как появилась ты. Вот это была бомба!

Виолетта наморщила лоб, пытаясь сосредоточиться.

— Нет, ничего не помню. Как позвонила у ворот, помню. Лязг замка помню. Больше ничего. Потом только тебя с фиолетовой щекой и все, что было после. Просто провал в памяти.

— Это было что-то неописуемое! — воодушевленно вскричал Рикардо. — Мы сидели с твоим отцом, готовые вцепиться друг другу в глотки. Атмосфера была так накалена, что искры летели. Вдруг вваливается охранник с перевернутым лицом и начинает лепетать что-то невразумительное. И возникаешь ты, просто ниоткуда, из воздуха, из тьмы. Ты была как будто в трансе. Я готов поклясться, что кроме Джи-Джи ты никого и ничего вокруг не замечала. Вокруг головы мерцало серебристое сияние, волосы шевелились, как змеи, глаза были черными и пустыми.

— Горгона! — воскликнула, смеясь, Виолетта. — То-то вы оба сидели как каменные. Эй, писатель, ты не зря ешь свой хлеб. Картинка получилась та еще.

— Не веришь? — Рикардо выглядел уязвленным. — Поехали назад, к отцу, он подтвердит.

— Шантажист! Знаешь ведь, что я не подойду к этому дому и на пушечный выстрел. Скорее, поехали, а то мы еще недостаточно далеко.

— Не двинусь с места, — твердо сказал Рикардо, — пока не скажешь, что веришь мне.

— Поедем, прошу тебя.

Но Рикардо был непреклонен.

— Сначала скажи.

— Чего ты от меня хочешь? — возмутилась Виолетта. — Чтобы я признала, что была похожа на горгону Медузу? Ни за что! Тем более, что я ничего этого не помню.

Рикардо порывисто обнял ее.

— Ты была прекрасна, как богиня, как карающая богиня. И совершенно сразила нас обоих. Ручаюсь, что твой отец до сих пор никак не оправится.

— Вот и поехали отсюда, пока не оправился. — Виолетта вдруг забеспокоилась.

— Куда едем?

— К Ивану. Я тебе сейчас все объясню.

Когда они подъехали к дому Ивана, уже совсем рассвело, но город еще спал. Только неприкаянные бродячие коты еще шныряли там и сям. Улицы были пустынны. Стены домов отливали мягким розовым цветом. Легкий ветерок шевелил занавески на окнах. От его воздушного прикосновения оживало белье на веревках, перешептывалось, делясь своими секретами. Волшебный, заколдованный мир.

— Слушай, может, поедем сначала в какую-нибудь гостиницу? — предложил Рикардо. — Неудобно врываться к нему в такой час. Он, наверное, еще спит.

— После такой-то ночи? — воскликнула Виолетта. — Ты шутишь?! Конечно же, не спит и ждет нас.

Она легко взбежала по ступенькам и позвонила. С минуту ничего не было слышно. Виолетта сделала было Рикардо знак уходить, как вдруг раздались еле различимые шаги, дверь распахнулась и на пороге возникла Цеца, собственной персоной, да еще с ног до головы закутанная в простыню.

Девушки посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Цеца! Ну ты даешь! — только и смогла вымолвить Виолетта, вытирая слезы. Рикардо смотрел на них во все глаза, ничего не понимая.