Образование древнерусского государства

Это были наемники — варяги, ярлы Олега, те самые «си» договора 911 г., которые служили русскому князю, но от которых он старался избавиться и разрешал императору Византии оставлять их на службе у себя, если только сами «си» (варяги) пожелают. Это было время, когда киевский князь уже охотно отправлял толпы жадных и буйных варягов в Византию «с единственной целью избавиться от них» (К. Маркс). А скопление в Киеве скандинавов диктовалось не столько потребностями самого князя, сколько стремлением его избавить Русь от их грабежа. Варяжские конунги скандинавских наемных дружин сидят в Киеве вместе с князем, только зимой отправляясь в полюдье в отведенные им для этого земли. И договор 911 г. с императором Львом и Александром заключался и от имени Олега, и от имени его «светлых и великих князь, и его великих бояр», потому что этим самым на «всякое княжье» Руси, среди которого было немало варяжских ярлов накладывались определенные обязательства, предусмотренные договором. Варяжская вольница этим самым обуздывалась, и ярлы отвечали за всякие «пакости», творимые ими в Византии[488]. Договор 911 г. предусматривал право посещения Константинополя и пребывания там послами Руси, гостями и простыми воинами, причем гости при этом предъявляли серебряные печати, послы — золотые печати русского князя. Рядовые «ρῶσ» — русские воины, и прежде всего варяги, направлялись в Цареград, чтобы поступить на службу к императору, чему Олег не препятствовал, стараясь избавиться от беспокойных и своевольных викингов. Всем им русский князь был обязан запретить «творить пакости в селах и стране нашей», т. е. в Византии.

Послы получают от императора содержание, ими самими избираемое. Гости, приезжающие не только для продажи, но и для купли, получают «месячину», состоящую их хлеба, мяса, фруктов и вина; гости же, приезжающие только для продажи, «месячины» не получают. Послам и гостям Руси отводился для проживания монастырь святого Мамонта в предместье Константинополя, где специальные лица вели учет выдачи посольского содержания и «месячины». Первое место отводится киевлянам, затем черниговцам и переяславцам, а потом уже жителям других городов. Русские добились беспошлинной торговли. Но буйная русская вольница должна была проходить на рынки Константинополя в определенные ворота, не более 50 человек сразу, без оружия и в сопровождении византийских чиновников. Отправляясь обратно на Русь, послы и гости получали на дорогу провизию и корабельные снасти. Всякий русский воин, если пожелает, мог оставаться в Византии и служить в императорском войске. В случае каких-либо столкновений между греками и Русью все вопросы личного и имущественного характера разрешались исходя из норм «закона русского». Указывались также взаимные обязательства Руси и Византии по отношению к потерпевшим кораблекрушение русским и грекам и по отношению к бежавшей челяди[489].

Договор Руси и Византии 911 г. заключает в себе упоминание о том, что он — не первый, ибо он называет себя «удержанием» и «извещением» — «от многих лет межи христианы и Русью бывьшюю любовь», намекая на договоры Руси с греками IX в.

Такой договор, как договор 911 г., мог быть заключен только победоносной Русью, так как всем своим содержанием он говорит о том, что Олег продиктовал «позорные для достоинства Восточной Римской империи условия мира» (К. Маркс).

Мы только не можем определить точную дату похода Олега, но, судя по тому, что в 909–910 гг. в Византии в императорском войске служат русские дружинники, что свидетельствует о применении пунктов договора 911 г. в действительной жизни, можно предположить, что поход имел место незадолго до 909 г., быть может, действительно в 907 г., после чего, согласно предварительному соглашению, часть русских воинов поступила на службу к императору.

Договор Олега с Византией свидетельствует о том, что это не простое соглашение цивилизованного государства с шайкой грабителей, а юридическое оформление длительных связей цивилизованного, еще могущественного, но уже дряхлеющего государства с юной, сильной, воинственной, стремящейся к непрерывному расширению державой, мечом прокладывающей себе путь в ряды сильнейших и влиятельнейших государств мира. И при этом, надо отметить, связей старинных, сложных и живых.

Русь — уже держава, варварская, «готическая» держава, во главе которой — Олег, а по городам и землям сидят «под рукой его» князья и бояре, его «подданные» и «толковины»: русские, чудь, меря, весь, варяги. Связь между отдельными землями и Киевом непрочна и покоится на силе меча. Знаменательно и то, что в договоре 911 г. уже проступают контуры Руси в собственном смысле этого слова. «Русь» — это прежде всего Киев, Чернигов, Переяславль, так как эти города помещены первыми в списке «городов», на которые Олег берет с Византии «уклады», а многие считают, что в первоначальном тексте читались только эти три города. «Русь», таким образом, совпадает со Средним Приднепровьем.