Образование древнерусского государства

Можно полагать, что второе предположение более вероятно. Только одно место в рассказе Ибн-Хаукаля говорит, казалось бы, за то, что он сам побывал в бассейне Волги. Говоря о краткости летних ночей, он замечает: «Я был свидетелем того, что указывает на правдивость такой вещи, когда я был поблизости от их страны…». Но в сочинении Ибн-Хаукаля встречаются не раз места, где из источников выписываются рассказы от первого лица без указания того, что это говорит именно источник, а не автор. Кроме того, остается неизвестным, было ли это путешествие, если предположить, что оно действительно имело место, до или после 969 г. Таким образом, мы отнюдь не должны считать, что 358 год гиджры (ноябрь 968 г. — ноябрь 969 г.) был именно годом нашествия русов. Скорее всего, это был год, когда Ибн-Хаукаль, находившийся в Джурджане, узнал со слов местных жителей и беглецов из Хазарии о недавнем нападении русов.

Об этих беглецах из Поволжья сообщает Ибн-Хаукаль:

В это наше время не осталось ничего ни от болгар, ни от буртасов, ни от хазар. Дело в том, что на всех них произвели нашествие русы и отняли у них все эти области, которые и перешли во власть их (русов); кто спасся от их руки, те расселились по соседним областям, желая находиться вблизи своей страны и надеясь заключить с ними договор и вернуться под их владычество[550].

Между нашествием русов и рассказом о нем джурджанцев, записанным Ибн-Хаукалем, прошло несколько лет. Беглецы из Итиля и Семендера, разрушенных русскими воинами, уже некоторое время жили на островах Баб-аль-Абваба (быть может, остров Чечен) и Сиа-Ку (возможно, остров Булалы), примирившись с мыслью, что бывшие владения кагана останутся под властью русских, и хотели заключить с русами договор и вернуться в родные края, чтобы остаться там жить уже под иноземной властью. Вот, наверное, они-то, вернее, их рассказы в переделке джурджанцев, и послужили основой для рассказа Ибн-Хаукаля.

Что же касается его сообщения о том, что русы тотчас же отправились в «Рум и Андалус», то это место в рассказе Ибн-Хаукаля, послужившее поводом к созданию теории о том, что поход руси на «Рум и Андалус» был предпринят какой-то не связанной со Святославом норманской вольницей, объясняется совершенно иначе. Дело в том, что норманны действительно напали в 970 г. на берега Испании и весной этого года ими был взят и разграблен город Сан-Яго-де-Компостелла. Летом 971 г. в столице арабской мусульманской Испании было получено известие о появлении поблизости норманнов, и флоту, стоявшему в Альмерии, было приказано отправиться в Севилью[551].

Вот эти события, слух о которых до него дошел, ибо события в арабской Испании быстро становились известными всему мусульманскому миру, Ибн-Хаукаль связал вместе, признав в норманнах русов, подобно тому как Ахмед-аль-Якуб-ал-Катиб (ель-Кетиб) назвал «Русью» напавших на Севилью в 844 г. норманнов.

Это смешение «русов» и норманнов объяснялось тем, что, когда ал-Катиб писал свое сочинение (вскоре после 980 г.), еще живо было воспоминание о первом походе русов на Закавказье, имевшем место около 880 г.[552]

Как полагал еще даже такой рьяный норманист, как Томсен, Ахмед-аль-Якуб-ал-Катиб перенес имя «Руси», ставшее общеизвестным на Востоке после ее похода 880 г., на норманнов потому, что нападения первых на побережье Черного и Каспийского морей очень напоминали набеги норманнов на побережье Западной Европы.

Так же точно поступил и Масуди, который, сообщая о нападении язычников на Андалус, Испанию, писал:

Я же думаю… что этот народ — Русы… ибо никто, кроме них, не плавает по этому (Черному) морю, соединяющемуся с морем Укиянус (океаном)[553].

Поводом к этому отождествлению русов и норманнов могло служить и наличие подлинных, не фантастических скандинавов в рядах русских дружинников, и, по-видимому, далеко не малочисленны были эти варяжские викинги, принимавшие участие в походах русских «воев» и нередко выступавшие организаторами грабительских походов, сделавших имя «Руси» страшным на Востоке.

Таким образом, русы, напавшие в 970 и 971 гг. на Андалус, Испанию, не были участниками борьбы с хазарами, болгарами и буртасами, а стали таковыми только в результате ученых рассуждений Ибн-Хаукаля.