Образование древнерусского государства

В области развития материальной и духовной культуры, в области развития государственности Скандинавия стояла не выше, а ниже Руси, через которую она и познакомилась с богатствами и цивилизацией Византии — Миклагард и Востока, страны сарацин, произведших на сыновей суровой и холодной страны ошеломляющее впечатление. Недаром в скандинавских сагах, несомненно верно отразивших представление широких народных масс северных стран о Руси, эта последняя, Гардарики, выступает страной несметных богатств, дорогих товаров, искусно изготовленных вещей, бесчисленных городов, величественных зданий, служба конунгам которой сулит почет, славу и богатство. Общий тон поэзии скальдов несомненно правильно отражает взаимные связи Руси и Скандинавии. Руси нечего было заимствовать у скандинавов, а те заимствования, которые имели место в действительности в языке, праве, в материальной культуре, в эпосе, очень незначительны и свидетельствуют только о деятельности норманнов на Руси, а не об их культуртрегерской миссии. Поэтому варяги-норманны не могли быть создателями Русского государства, так как государство и государственная власть отнюдь не были прерогативой выходцев из Скандинавии, а сложились в Восточной Европе в результате общественного развития славянских племен. Варяги на Руси действительно создавали свои княжения, вроде Полоцкого княжества Рогволода, но они не были единственными ростками грядущей русской государственности, ибо ее истоки восходят к русскому каганату начала IX в., к прикарпатскому предгосударственному варварскому образованию дулебов-волынян, ко временам антов, а это является убедительным свидетельством того, что русская государственность была результатом внутренних процессов общественного развития славян, а не завоевания.

И невольно хочется привести известное место из речи Ф. Успенского, где он говорит:

Если все это сделали норманские князья со своей скандинавской дружиной, то они похожи на чародеев, о которых рассказывается в сказках[768].

Но конунги и викинги не были чародеями. Они были простыми смертными. На Русь устремились волны скандинавских искателей славы и добычи. На первом этапе своего проникновения в землю восточных славян и финнов они выступали в роли грабителей, совершавших нападения на племена севера Восточной Европы.

Конец этому был положен созданием союза словен, кривичей, чуди, мери и веси, созданием варварского, догосударственного политического образования в Приильменье и Приладожье, известного на Востоке под названием «Славии».

Начинается второй этап проникновения норманнов в Восточную Европу. Они выступают в роли купцов и воинов-наемников. И в этой роли они и выступают в Новгороде в качестве узурпаторов власти и кладут начало русской правящей династии «Рюриковичей», скандинавское происхождение, окружение и связи которой не могут быть взяты под сомнение.

Как колонизаторы варяги были очень слабы. В их рядах не было женщин. Исключение быть может, составляют только варяжские княжеские семьи (Рогнеда — Ragnheidr, Ragneidr в Полоцке, Ольга — Helga в Пскове, Малфредь — Malmfridr, Malfridr).

Дети, рожденные в браках со славянками, носили уже славянские имена и становились русскими, славянами. Варяги-норманны быстро поглощались славянской средой и ассимилировались славянами. «Сами вожди весьма быстро смешались со славянами, что видно из их браков и их имен» (К. Маркс). Поэтому влияние норманнов на культуру, быт, верования, язык, обычаи русских так незначительны. Не признавая в варягах создателей русской государственности, мы не собираемся идти по пути «варангомахии» и отрицать значение норманнов в складывании конкретной державы на берегах Волхова и Днепра.

Узурпировав власть в Новгороде, варяги в постоянном стремлении к источникам богатств, дразнившим воображение скандинавских варваров, к Миклагарду, делают торной дорогу из Новгорода в Киев, а следовательно, и из «варяг в греки» и объединяют бесчисленных «светлых и великих» князьков русских и нерусских племен Восточной Европы, всю эту племенную, родовую и общинную знать, выступающую пред нами в источниках под названием «лучших мужей», бояр, «старой», или «нарочитой, чади».

Войдя в состав славянской верхушки и растворяясь в ее среде, они выступают в роли катализаторов и предстают под своими норманскими именами в источниках Киевской поры как «слы», «гости», дружинники.

В славянской среде, в среде верхушки финно-угорских, литовских и тюркских племен, принявших участие в образовании древнерусского государства, они растворяются почти бесследно, если не в первом, то во втором поколении во всяком случае, и сохраняют свое господствующее положение на Руси только в силу того, что они сливаются с русской варварской феодализирующейся верхушкой.