Образование древнерусского государства

Маленькое городище с несколькими землянками или наземными домами, служившими жилищами для нескольких десятков человек близких родственников, коллективное хозяйство, основанное на общности владений и коллективном труде при помощи примитивных орудий труда, отсутствие имущественного расслоения, однообразие, бедность — так характеризуют семейные общины археологические материалы.

Семейная община не исчезает на Руси после появления письменности. Она известна «Русской Правде» под названием «вервь», ее знает в XV–XVII вв. русский север под именем «печищ», а украинский и белорусский запад под названием «дворищ». В горных селениях Червонной и Угорской Руси и сейчас еще среди карпато-русин часто встречаются семейные общины в 20–25 человек, управляющиеся «газдой», или «завидцем», и именуемые «газдивствами». Еще больше они были распространены в XIX–XVIII вв. и ранее, во времена славных опришков Олексы Довбуша и Яносика Литмановского, во времена Богдана Хмельницкого и Мухи. Семейная община встречается в актах Левобережной Украины XVII в. и в знаменитой Румянцевской описи. Последние следы ее зарегистрированы наблюдателями в отдельных местах России даже в начале второй половины XIX в.

Семейная община состоит не только из ближайших родственников. В нее входят и принятые со стороны свободные люди, что имело место, как выше указывалось, еще во времена антов. В нее входит «челядь» — рабы и слуги, если речь идет о больших богатых семьях, положение которых в патриархальной семье типа римской «familia», по сути дела, мало чем отличается от положения младших ее членов, и не случайно «Златоструй» (XII в.), «Житие Нифонта» (XIII в.) и «Пролог» (XV в.) употребляют термины «семья» и «челядь» как синонимы. Еще в XV в. «челядо» обозначает «сын». В древнейшие времена «вервь» несомненно обозначала союз, основанный на кровно-родственных связях. А.Е. Пресняков указывает:

Этимологически слово "вервь" указывает на кровную, родственную связь. Оно означает эту связь подобно тому, как термин "linea" — вервь на Западе (французское lignage — родство). Такой смысл имеет слово «вервь» в южно- и западнославянских языках, рядом с «ужа» («ужики», «ближники» — родственники). "Врвные братья" у хорватов («Полицкий Статут») — члены кровно-родственной группы, которая связана и экономически, делят земельные угодья по врви — линиям родства по отцу[251].

А.Е. Пресняков, правда, считает, что «"вервь" "Русской Правды" уже территориальный, соседский, а не кровный союз», тогда как семейные общины в Древней Руси не имели специального названия, а именовались «род», «племя»[252].

С.В. Юшков, разбирая данные о верви, приходит к выводу, что под этим термином скрывается существовавшая на Руси семейная община.

Обычные аргументы, приводимые в доказательство того, что вервь является сельской общиной, сводятся к отрицанию возможности сочетания индивидуальных вкладов и индивидуальной ответственности членов верви в случае, если они не вложатся в дикую виру с коллективным хозяйством и имуществом семейной общины[253].

Но вервь «Русской Правды» — это семейная община в стадии разложения, разрушения, семейная община, распадающаяся на отдельные малые семьи и патриархальные семьи типа «дворищ» и «печищ», вырастающие из разросшихся малых семей. В составе таких распадающихся больших семей обособляются отдельные семьи с индивидуальным хозяйством, несущие начало конца древним кровно-родственным и экономическим связям. Наиболее богатые семьи, обособлявшиеся от семейной общины, не вкладываются в дикую виру, так как коллективизм имущества, собственности, как и коллективная ответственность, связывают их хозяйственную инициативу, снова сковывают их теми узами первобытно-общинных порядков большой семьи, от которых они стремятся освободиться.

В то же время происходит процесс формирования сельской общины. В состав последней входят и патриархальные, большие семьи, сохранявшие старый общинный быт, и малые семьи с их индивидуальным имуществом и парцеллярным хозяйством. Существование сельских общин также недолговечно. Они, в свою очередь, начинают распадаться и разлагаться в результате имущественного неравенства их членов.

Вполне естественна поэтому та загадочность, которой окружена вервь «Русской Правды». Она несет в себе еще много реликтов древних кровно-родственных связей и в то же самое время вступает в новую стадию общественного развития.