Образцовый самец (СИ)

— Не oбращай внимания, Вась, — посоветoвал Захар. — Макс дурачится. Должность ответственная, надо морду держать, дело нудное. А я его с учебки знаю, вот и расслабляется, пока все свои. Пойдём лучше ящики куда-нибудь поудобнее раскидаем, — обратился он уже к следователю, — а то спать действительно когда-нибудь придётся. И есть.

И мужчины взялись за дело, а я уселась в кресле боком, чтобы иметь возможность наблюдать. На всякий случай проконтролировать, чтобы с оборудованием обращались аккуратно, а еще — просто полюбоваться. Они суетились как-то удивительно уютно, деловито, прикидывая варианты и пытаясь мускульной силой расширить пространство. Перешучивались в процессе, подтрунивали друг над другом, и чем дольше я за ними наблюдала, тем спокойнее мне становилось.

Складывалось впечатление, что даже будь Гаранин действительно виноват, этот человек попытался бы ему помочь. Хотя бы — сбежать. Может, я плохо разбираюсь в людях и недооцениваю его чувство долга, но от этих мыслей всё равно стало легче.

Утрясти груз мужчины в итоге сумели. Оказалось, что койки регулировались по высоте, их подняли чуть выше и переставили часть ящиков под нижнюю. Потом убрали стол, заменив его ещё одной коробкой, поудобнее перетасовали основную массу, которая стояла у шлюза, освободив проход в санблок. И вроде бы меньше хлама не стало, но распределился он гораздо ловчее.

— А куда мы летим? — спросила я некоторое время спустя, когда все собрались у стола — мужчины в креслах, а я на кровати через проход. Потому что на этой приподнятой койке я единственная могла с комфортом сидеть, даже Гаранин уже не помещался.

— На «Чёрного лебедя», — обрадовал Марин. — Я занимаюсь расследованием на месте, а планетарные службы трясут другие люди.

— Отличная новость. Может, ты еще и расскажешь, что именно там случилось? Ну или хотя бы — как персонал станции? Уцелели все?

Макс не стал упрямиться и исчерпывающе всё объяснил.

Кораблей террористы использовали три. Их целью было какое-то жутко секретное исследование в лаборатории генетиков, подробностей которого полковник, кoнечно, не сообщил. Сказал только, что оно того, пусть и с натяжкой, стоило.

Зараза, теперь изведусь от любопытства. Даже несмотря на то, что в генетике я не очень-то понимаю.

План состоял в том, чтобы забрать нужные материалы и нескольких специалистов, а всю остальную станцию столкнуть в чёрную дыру, и никто бы уже не узнал, что на ней произошло. Однако паранойя и дотошность аранина спутали нападающим паны и не дали провернуть всё быстро и тихо. Начбез умудрился что-то серьёзно поменять в системах безопасности, о чём террористы не знали, и коды доступа у них оказались не все.

Когда основной план провалился, пришлось переходить к силовому варианту. К станции «присосалась» еще пара ожидавших кораблей, они вскрыли обшивку, и внутрь сыпанули вооружённые бойцы. Оказалось, одна из таких «пиявок» и заблокировала люк аварийного сброса макета. Прицепись они чуть в стороне — и ничего бы не случилось. Однако за это я даже была им благодарна: пусть мы чуть не погибли, но зато какие потрясающие результаты. И перспектива грандиозного открытия, и в личной жизни — такие вот приятные изменения…

Но и тут станционная охрана сработала на «отлично», и даже силовой вариант провалился: нападающие здорово недооценили как подготовку, так и выучку защитников.

Ну а потом возле Х-1 Лебедя появились военные корабли. По стечению обстоятельств они оказались совсем непoдалёку и быстро перехватили сигнал тревоги от станции. Самый первый корабль, который пристыковался под предлогом поломки, успел удрать, а вот оба штурмовых так и остались возле «Чёрного лебедя».

— Что броню для своих из начальства выбил ты — это я уже выяснил и подтвердил, — со смешком заверил Марин.

— Тo есть выходит, что Захар вообще вне подозрений? Если именно из-за него сорвался план?

— Что Зар на такое не способен, я и безо всяких проверок знаю, но следствию нужны факты, — развёл руками следователь.

— А еще нужен тот, кто будет считаться виноватым, пока он спокойно слушает, что происходит на cтанции, — добавил Гаранин.

— Не без этого, — легко подтвердил Марин. — Так что, уж извини, как прилетим — придётся тебе посидеть под арестом. Но я не думаю, что это надолго.

— А мне его навещать-то хоть можно?

— Мoжно, хотя лучше бы воздержаться, — осторожно ответил следователь. — Просто на всякий случай. Честно говоря, на станции и так не очень верят в виновность аранина, а ты для тамошнего научного сообщества — человек свой, то есть твоя симпатия — это еще один довод в его пользу. Маленький, но и его может хватить. На всех остальных мне плевать, а вот главный подозреваемый и так слишком сильно сомневается в собственной безопасности. Мне это пока не надо.

— Ага. И кто у нас главный подозреваемый?

— Зар? — вопросительно глянул на моего полкoвника Марин. — На кого бы поставил ты?

— Баев, — без раздумий ответил тот. — Я думал об этом, больше особо и некому.

— Ты просто егo не любишь, — обиделась я за научрука. — Поэтому и подозреваешь во всех грехах.