Обречён любить тебя (СИ)

Мелькали лица, стирались в пеструю волну ленты, воздушные шарики и мигающие надписи, всплывающие в небе каждые три секунды. Засмотревшись на очередную рекламу с большого экрана, где обезьянка зазывала в местный цирк, Антон налетел на что-то мягкое и большое. Блестящая шерсть костюма кролика смялась под пальцами, когда он ухватился за очерченное круглым швом брюшко.

Кролик наклонился. Непропорционально огромная голова со стеклянными глазами, длинные пальцы мужской руки, золотой ободок обручального кольца и вафельный рожок с шариком мороженого, — вот и все описание, навсегда запечатленное в памяти.

«Не желаешь ли вкусного угощения, Татошка?» — голос звучал глухо, чуть сбивался с ритма.

Спустя много лет Антон понял, что незнакомец в одежде аниматора тоже бежал. Потому и дышал так тяжело, да и мороженое основательно подтаяло. Мелочи, на которые первоклассник внимания не обратит.

А еще странный человек обратился к Антону детским прозвищем, придуманным Пашей.

— Мама кричала, — Канарейкин прикрыл глаза и дернул плечом. — Народу было много, буквально не протолкнуться. Кролик почти схватил меня, но я успел увернуться в последний момент и завопил. Он бросил рожок на землю, закрыл мне рот…

Спустя двадцать лет соленый привкус чужой кожи тошнотворной горечью вновь растекся по языку. Антон закрыл лицо ладонями и сильно потер, разогревая щеки.

— Руслану заплатили за твое похищение. Или Елисея. Им, в общем-то, было все равно. Хорошо если заберут одного, идеально — если двоих, — с отвращением произнес Ярослав. — Его случайно задержали по подозрению в растлении малолетних, перепутали с другим парнем. Потом следствие быстро разобралось. Помогли съемки с камер, Тамилов быстро раскололся на втором допросе.

— Тогда не понимаю, почему его обвинили в чужом преступлении… — Антон не договорил, захлебнулся словами, обжегшись о холод в голубых глазах Тасманова.

— Это я, Тони. Надавил на Морозова через тестя, уговорил подбросить нужные улики. При наличии грамотного специалиста загрузить провокационные видео в облако удаленно не составит труда. Наравне с реально виновным парнем на скамью подсудимых сел и Руслан. Оба сели на долгий срок согласно новому законодательству.

Ярослав с тихим шорохом поддался вперед, отчего Антон вздрогнул и сглотнул. Он не отрывал взгляд от лучшего друга отца. Никогда раньше самый добрый дядюшка на свете не пугал его так сильно.

— Будь я на месте Кенара, убил бы не задумываясь. И кусочка кожи бы не нашли. Я научился прощать, но не забывать. Возможно, после смерти меня ждет страшный суд, где придет расплата за грехи, однако ни тогда, ни сейчас я не жалею о своем решении.

— А папа? — выдавил Антон. — Он согласился?

— Да, — отвел взгляд в сторону Ярослав и сжал между ладоней пустую чашку. — За информацию о заказчике Кенар пообещал Руслану финансовую поддержку его жене и сыну, пока мальчик не повзрослеет. Новая программа защиты личных данных семей осужденных вступила в силу, они попали туда. Несколько лет Павел пересылал деньги, а потом Тамиловы исчезли. Последний платеж не прошел, кто-то обналичил все средства удаленно и закрыл счет. Информацию тоже стерли.

— У Руслана был сын?

Тасманов моргнул, будто очнулся от воспоминаний, и вновь покосился на удивленного Антона. Лоб Ярослава прорезали несколько морщин.

— Да, твой ровесник. Может, чуть младше. Не помню уже. Паша с Русланом больше общался, даже подарки дарил по праздникам.

Антон дрожащими пальцами схватил десертную ложку, чуть надавливая на выемку подушечкой большого пальца. Действие не успокаивало, но помогало сосредоточиться и не поддаться эмоциям, бушующим в голове.

— Заказчика вычислили?

— На нем Стас и сделал карьеру, — цокнул языком Ярослав. Его, кажется, нисколько не затронули темные тайны. Раскаянием вообще не пахло. — Сместил одним ударом местного чиновника и главного прокурора.

Прикусив губу, Канарейкин ощутил металлический привкус и коснулся языком образовавшейся ранки. Пальцы крепче сдавили ложку.

— Вы так спокойны, — выдохнул он, а в глазах потемнело от напряжения. — Не жаль?

Их взгляды столкнулись в немом сопротивлении, после чего Ярослав наклонил голову и тихо прошипел:

— А тебе? Жаль того, кто в минуту слабости предал хорошего человека? Пашка не идеальный, но не чудовище. Погибни Кира в аварии, думаешь, он бы понял и простил? Или тебя бы убили, пока родители собирали выкуп и выдавали нужную информацию. Нормально?

Прислушавшись к себе, Антон прокручивал в мыслях десятки вариантов ответов. Затем прикрыл глаза и сказал:

— И да, и нет. Жаль, что сломалось несколько жизней. Однако осуждать кого-то я не могу. У вашего уравнения куча решений, но ни одно не стало бы абсолютно верным.

Невероятный груз свалился с плеч, дыхание выровнялось. Ярослав кивнул и отвлекся, когда на сенсорном экране появилось лицо охранника. Молодой человек коснулся панели, затем из динамика прозвучал его спокойный голос, изредка прерываемый странным писком.