Обречен на смерть

— Которое не будет условным, так?

— Че?

— Вам на самом деле придется отсидеть в тюрьме, так? По крайней мере, пока вы не получите возможность выйти по УДО.

— При чем тут это ваще?

— Очень даже при чем, мистер Колливер.

Майкла всегда радовало, когда свидетель вовремя задавал удобный вопрос. Это предоставляло ему возможность, которую он не собирался упускать.

— Во-первых, тюремный срок гораздо неприятнее, чем условный, при котором вам нужно всего лишь держаться осмотрительно пару лет, чтобы остаться на свободе, правда?

— Че?

— Давайте скажу проще, — произнес Майкл более снисходительным тоном, специально чтобы побесить Колливера. — Что бы вы предпочли, мистер Колливер? Сидеть в тюрьме или оставаться на свободе, при условии что вы не будете нарушать никаких законов?

— Дебильный вопрос.

— Согласен. — Майкл повернулся к присяжным. Его улыбка стала шире. — Потому что мы все, как мне кажется, знаем ответ. Но продолжим.

Майкл повернулся обратно к Колливеру.

— Итак, согласно вашим показаниям, во время вашего ареста, когда вас обвинили в преступлении, за которое могли приговорить к пожизненному заключению, вы уже знали, кто на самом деле совершил это преступление. Эта информация могла превратить пожизненный приговор в короткое условное заключение. Однако вы ничего не сказали?

— Я не стукач, чувак.

Майкл улыбнулся. Он не мог и мечтать о более удачном, нетерпеливом ответе. Ему ясно стало, что Колливер больше не думает. Просто реагирует. Все отвертки в нужных местах.

Пора их повернуть.

— Мистер Колливер, вы главный свидетель обвинения в деле об убийстве и даете показания в суде над людьми, которых называете друзьями. Если ваши слова правдивы, — а я не утверждаю, что они правдивы, — то вы просто образцовый стукач.

Обвинитель Питер Эпстейн мгновенно оказался на ногах.

— Ваша честь, непозволительно королевскому адвокату обзывать свидетеля в таком серьезном деле «стукачом».

— Поддерживаю, мистер Эпстейн. — Судья Левитт повернулся к Майклу. — Полагаю, вы готовы извиниться, мистер Девлин?

— Конечно, ваша честь. — Майкл не открывал взгляда от глаз Колливера. — Прошу прощения за предположения, что ваши действия делают вас стукачом. Это уже присяжным решать, кто вы.

— Мистер Девлин! Мистер Колливер не подсудимый.

В этот раз голос судьи Левитта поднялся чуть не до крика. Не обращая внимания, Майкл продолжил:

— Мистер Колливер, вы утверждаете перед лицом присяжных, что с самого начала прекрасно знали, кто убил братьев Голлоуэев, даже увезли убийц с места преступления, но тем не менее умолчали об этом на допросе после вашего ареста.

— Да. Да, так и было.

— Объясняя это тем, что вы не стукач.

— Точно.

— Но это не может быть правдой, верно, мистер Колливер?

Майкл подался вперед. Опершись скрещенными руками на деревянную кафедру. Свой вопрос он задал так, будто они просто беседовали. Этот тон вызвал растерянность в глазах Колливера.

— Не въеду, о чем речь.

— Позвольте объяснить, мистер Колливер. Вас арестовали по подозрению в убийстве. Вам грозили крупные неприятности. Пожизненное заключение. Однако вы не заговорили. Но потом, несколько месяцев спустя, рассказали полицейским все, что знали. Правильно?

— Да.

— Но ничего ведь не изменилось? Когда вы решили рассказать все полиции — сдать им Даррена О’Дрисколла и Саймона Кэша, — ваше положение было абсолютно таким же. Против вас выдвигались те же обвинения. Вам грозил тот же приговор.

— И что?

— И что? И что, мистер Колливер? Не улавливаете мою мысль? Вы сказали, что промолчали на допросе, потому что не стукач. Но потом все равно все рассказали, хотя ничего не изменилось. То есть ваше изначальное молчание нельзя объяснить тем, что вы, как утверждаете, не стукач. Правильно? Потому что в конце концов вы все рассказали. Все, что изменилось, — это время, остававшееся до вашего процесса.

— Че ты от меня хочешь? — в непритворном замешательстве спросил Колливер.

— Я хочу, чтобы вы ответили на мой изначальный вопрос. Вы могли все рассказать полиции во время допроса. Если, конечно, то, что вы поведали присяжным, правда. Но вместо этого вы отказались отвечать на вопросы. Почему, мистер Колливер? И не говорите, что вы не стукач, потому что мы только что установили, что это не может быть причиной.

Колливер поколебался. В отличие от Коула, Майкл не делал ему поблажек. Впервые он задумался, прежде чем отвечать.

— По ходу… по ходу, когда меня допрашивали, я не думал, что мне предъявят обвинение.

Майкл увидел в глазах Колливера улыбку. Несмотря на невозмутимое выражение лица, она его выдала. Майкл понял, что она означала. Колливер отлично выкрутился.

По крайней мере, так ему казалось.

— Простите, — Майкл постарался скрыть собственное веселье, — не могли бы вы объяснить, что это значит?