Обреченная

Он даже опешил на мгновение, уж слишком эта серьёзная девушка отличалась от той — испуганной и нервной. Вот это да. Действительно шпионский боевик с паролями-явками и прочей ерундой.

«Ох, Димыч, во что ты успел вляпаться за эти четыре года? Ты же всегда был умным Птахом, и какие финты хвостом ты успел провернуть?»

Феникс быстро огляделся и медленно двинулся за девчонкой, стараясь не терять её из виду.

Внезапно она завела его в какой-то угол и в буквальном смысле испарилась.

Димка повертел головой, но так никого больше не увидел. Лишь парочка незнакомых посетителей и картины на стенах. Именно они и привлекли его внимание.

Девушка.

На первой в каком-то парке. Она сидела на траве, опираясь спиной о дерево, и с лёгкой улыбкой смотрела куда-то вверх. Длинные волосы были собраны в свободную косу, и эта коса красиво лежала на груди. Коротенькое белоснежное платье с оголёнными плечами и пышной юбкой, по подолу которой красиво вились голубые цветы. Дима не сразу понял, что знает её. Узнавание промелькнуло на периферии сознания.

Ему, отчего-то, вспомнилось совсем другое… удивительные воспоминания сквозь дымку забвения, словно сладкий сон наяву. Солнечный лучик, что осветил сердитые карие глаза цвета молочного шоколада, сладкий аромат лета, солнца, счастья и глубокий возмущённый голос — «Я не буду покупать вам белье».

Всё это в одно мгновение пронеслось перед глазами, заставив его сжаться и глубоко вздохнуть. Сердце стучало, как сумасшедшее, а на лбу выступили капельки пота. Невероятное чувство ожидания. Ещё чуть-чуть, ещё совсем немного… и он всё поймёт.

Перевёл взгляд на другую картину и пропал окончательно.

Мягкие, слегка вьющиеся на концах волосы красивого насыщенного каштанового цвета, в лёгком беспорядке падали на девичье лицо с правильными чертами лица, обнажённые плечи и спину. Уже не девочка, а настоящая женщина… Она сидела чуть боком, прижимая изящной ручкой к груди простынь, и просто смотрела. Ни тени улыбки на лице, ни в шоколадных глазах. Само воплощение сладкого греха, который так хочется вкусить… Она, словно, только пришла в себя от любовных утех, еще такая тёплая, мягкая и нежная. Чувственная богиня, что жаждала продолжения и провоцировала на новый виток страсти.

А Дима всё никак не мог отвести взгляд от слегка прикусаной нижней губы.

«Она ведь всегда так делает, когда пытается сдержать стоны. Всегда старается, но не может» — внезапно в памяти всплыло это воспоминание.

Тихий шёпот… лёгкий смех… сладкий стон… лукавый взгляд — всё это она. Дааа, это она снилась ему по ночам и сводила с ума.

Всегда такая разная, изменчивая, как огненная лава, но такая искренняя в своём восхищении, что у него дух захватывало. Чёрт, от счастья и от осознания того, что наконец-то нашёл свою половинку, даже дыхание сбилось, а снизу нарастало такое возбуждение…Если бы она сейчас была рядом, его девушка-сновидение, то к рекомендациям Целителей он ни за что не прислушался.

Девушка-загадка, девушка-мечта. Его личное сокровище, которое он так боялся потерять. Воспоминания, одно за другим, всплывали в сознании мужчины, выбивая воздух из лёгких и едва не сводя с ума. Стоять было трудно, трость упала из рук, глухо стукнувшись о пол. Кто-то бросился ему помогать, но Дима этого не заметил. Сгорбившись и опираясь руками о ноги, Соколов пытался прийти в себя и восстановить дыхание.

Отряхивая пепел с крыльев, в глубине сердца, возрождался истинный Феникс, баюкавший в своих руках частичку чужой души, но, которая стала его частью. Глупая девчонка, но настолько уверенная в своих силах, что отдала часть себя, чтобы спасти любимого… Его девочка. Как же он был слеп. Как не понял и не прочувствовал все изменения, что произошли в его душе?

— Настя, — едва слышно прошептали губы.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Феникс бросился к выходу, где его уже ждала встревоженная Лиза.

— Где она?

ГЛАВА 16

«Спа-си…бо…вам» — его хриплый незнакомый, но такой родной голос, всё продолжал стучать в голове.

Ничего не видя перед собой от слёз, выбежала из палаты в коридор, и сразу бросилась к окну.

«Не плакать. Только не плакать. Слезами тут не поможешь. Тьма, тут уже ничем не поможешь. Всё кончено»

Пальцы до боли впились в белоснежный подоконник, ещё немного и я бы сломала ногти о твёрдый пластик. Несмотря на сдерживание слёз, они всё равно солёным потоком хлынули из глаз. Меня трясло. Так трясло, что я едва могла стоять на ногах. Хотелось исчезнуть отсюда подальше, чтобы не дай Тьма, меня не начали жалеть Туманов и Разина. Я не выдержу их жалости.

«Спа-си…бо…вам»

Не помнит, не знает. Эх, Феникс, как бы я хотела поменяться сейчас с тобой местами…Или нет, лучше бы мы с тобой вместе потеряли память, чтобы не было так больно. Тьма…ну почему же так кричит душа, а ей в унисон надсадно стенает сущность. Таким плачем, обычно, оплакивают покойников. А ну, цыц, дура, прекрати! Все живы, и уже хорошо. Сущность успокаиваю, кто бы меня утешил. Кто бы хоть толику надежды вселил в меня, что Димка всё вспомнит.

Разину вот, он помнит. А я? А меня? Почему же так?