Обречённая на месть. Дилогия

Целитель понимающе кивнул. Как может тот, чей основной дар — сохранить жизнь, отобрать её? Однажды Риду пришлось убить. В целях самозащиты. Пришедший поздно вечером пациент решил ограбить доктора и набросился на него, пытаясь удушить ремнём. Рид, не успевший положить скальпель, вслепую отмахнулся, и лишь когда за спиной раздался предсмертный хрип, а плечо белого врачебного халата стал горячим и мокрым, целитель понял, что произошло. Отбиваясь, он перерезал нападавшему артерию. И спасти не успел… Почти месяц понадобился ему, чтобы восстановить прежнюю картину мира и вернуться к практике. Без поддержки Атора в то время депрессия могла затянуться на гораздо больший срок.

— Хорошо, — согласился Ренуа. — Я буду её учить.

— Спасибо, — боевик слегка склонил голову. — Тебе ещё нужна помощь?

— Нет, сам справлюсь, — не стал задерживать друга целитель.

Атор ушёл. Рид взглянул на песочные часы, в которых как раз пересыпались последние песчинки, перевернул их и вновь зажёг спиртовку. Эликсир предстояло прокипятить ещё трижды, прежде чем переходить к вливанию в него магии. Помешивая булькающую жидкость деревянной лопаткой, целитель размышлял, какие книги выдать Лидане в первую очередь. В том, что Атор сумеет договориться и с обоими деканами, и с ректором, если потребуется, Рид не сомневался.

Дана до обеда не выходила из комнаты. Лежала на кровати, подтянув колени к груди, и думала, думала, думала. И приходила в ещё большее уныние, в очередной раз делая неутешительный вывод: постели куратора ей не избежать. Если бы Атор её шантажировал, заявив, к примеру, что выгонит из группы или вовсе — устроит отчисление, Дана бы даже смирилась с жестокой необходимостью заплатить собой за право остаться. Перетерпела бы. Но то, как боевик поставил её перед фактом, угнетало вдвойне. А ещё его обещание защищать вне зависимости от того, сколько продлится их связь… Девушка понимала, что это — очень щедрое предложение, но никак не могла смириться с тем, что ей придётся лечь под сына врага, отдать ему свою невинность. Это угнетало. «А он ещё и грубый…» — Дана вспомнила рассказ Таиры и всхлипнула, жалея себя. Вспомнила, как мужчина одним рывком разорвал на ней футболку, горячую шершавую ладонь, неожиданно бережно коснувшуюся её живота, представила, как уверенно и нагло боевик будет касаться её тела через две недели, и замотала головой, отгоняя эту мысль. Самое страшное, что его прикосновения вовсе не были Дане противны.

Сходив в столовую, девушка неохотно поковырялась в тарелке, от души радуясь, что не встретила никого из друзей. Просто не было сил притворяться. Вернулась, и вновь легла, уткнувшись в подушку. И раздавшееся под потолком: «Лидана Льенн, к куратору в кабинет» заставило юную герцогиню горестно застонать. Ну что ему ещё надо?

Вальтормар был в кабинете не один. На одном из стульев сидел сухощавый мужчина с седыми висками и строгим лицом. Рауль Ферешен, декан целительского факультета, в ответ на неожиданную просьбу Атора вызвал своего зама по учебной части и велел тому взглянуть на потенциальную студентку и оценить силу дара.

— Если девочка перспективная, я не против, — заявил Рауль. — Давно твержу и Бриану, и Стефану, что пора ввести спецкурс для студентов ФБМ, имеющих целительский дар. Обидно же, что пропадает!

— Рауль, если Стефан в ответ предложит ввести спецкурсы по развитию остальных способностей для твоих целителей, взвоют не только студенты, но и преподаватели, — усмехнулся боевик.

— А моим не надо! — мигом отпёрся от такого варианта Ферешен. — Им и без того хватает нагрузки. Всё, забирай Клауса, показывай ему своё юное дарование.

И вот сейчас Никлаус де Борджо смотрел на вошедшую в кабинет куратора первокурсницу и понимал, что при даре такой силы целитель из неё выйдет великолепный! Ну хоть прямо сейчас хватай девчонку в охапку и тащи к ректору, требуя подписать заявление о переводе. Клаус не мог понять одного: почему Императорский Жнец внезапно решил принять такое участие в судьбе студентки.

Куратор выдал девушке какой-то листок, взглянул на Никлауса. Замдекана целительского факультета кивнул, давая понять, что увидел всё, что хотел.

— Свободны, студентка Льенн, — отпустил девушку Атор.

Та поспешила выскочить за дверь. Никлаус покачал головой. Студентка явно опасалась своего куратора. Впрочем, винить её за это он не мог. Мужчина и сам в присутствии Атора чувствовал себя крайне неуютно. Слишком опасным был этот человек. Но причин, побудивших Вальтормара обратиться по поводу этой девушки к Раулю Ферешену, Клаус не понимал, и это не давало ему покоя. Боевик вышел из кабинета вместе с ним. Когда они подошли к лестнице, де Борджо не выдержал.

— Атор, — изнывая от любопытства, решился он, — что такого особенного в этой девушке, что вы лично занялись устройством её судьбы?

— Хотите упасть с лестницы, любезный Никлаус? — холодно поинтересовался боевик, не удостоив его и взглядом.

— Что вы! — де Борджо от неожиданности споткнулся, и не придержи его Вальтормар за плечо, имел все шансы пересчитать носом ступеньки. — Разумеется, не хочу!