Обреченная на удачу (СИ)

взяться за работу согласился, провозился он с проблемой долго, но специфическую вредоносную программу вычислил и удалил, попутно высказав догадки, откуда и как она появилась. Все трудные рабочие моменты они обсуждали тут же, в этом заведении. Из обговоренного гонорара он взял половину, выторговав себе право бывать в этом ресторане и изредка этим правом пользовался. Правда, его предупредили, что порой вход сюда закрыт даже для постоянных посетителей, с чем он был согласен, но ни разу с таким тут не сталкивался. Хозяин ресторана, в общем-то, не скрывался, но свою собственность не афишировал. Поэтому Егор не видел причин упорно молчать, откуда он узнал про данный ресторан. Но, подумав, посоветовал: «Ты, Оля, эти свои знания не распространяй, сама понимаешь, люди тут не простые». Я и сама понимала, что болтать о таком ресторане не следует и понимала, что без Егора все равно не сюда доступа не будет. Так же я не настаивала на именах и кличках, зачем мне эти опасные знания. Хватило того, что мне доступно и просто пояснили на счет этого загадочного заведения. Вот бы нашелся кто-то, так же доступно и понятно пояснивший бы мне на счет фонда «Наследие», но таковых на горизонте не предвиделось. Наверняка таким являлся лысый, но опыт короткого общения с ним показывал, что проще выведать все тайны у водопроводного крана. Я поставила бокал на стол, теребя край салфетки.

— Чай?

— Пора, да.

Я чувствовала, что вечер подходит к концу и немного тревожилась, размышляя о том, чем же он в итоге закончится. Егор повернулся в сторону бармена, поймал его взгляд и коротко кивнул ему

— Так значит, ты работаешь на криминал?

— Нет, я же, вроде, сказал, что это была частная работа. Так-то я работаю в фонде «Наследие», может ты слышала про такой?

БАЦ!!! Звонко разлетелся упавший на пол бокал. Это я, дернув рукой от неожиданности, смахнула его со стола рукой. Внутри все сжалось. Я уперлась взглядом в стол, боясь поднять глаза. Случайность? Я не очень верила в случайности.

— Оль, что случилось?

Его рука накрыла мою.

— Извини, случайно, что-то сердце просто кольнуло.

— Тебе плохо?

Сколько тревоги и участия в голосе. Притворяется или действительно обеспокоен и встревожен? Я постаралась взять себя в руки. Молчаливый официант уже подметал осколки. Улыбнулась, стараясь казаться беззаботной.

— Все в порядке, извини. Действительно что-то кольнуло, теперь все нормально, я нечаянно разбила бокал, все хорошо.

Я подняла на него глаза, улыбнулась еще раз, позволяя ему держать мои руки.

Вечер был испорчен. Всего двумя словами очарование этого места и прекрасного ужина оказалось скомкано, сломано, разрушено. Два слова. Фонд «Наследие». Тут же быстро и стремительно еще два слова. Секси. Жесткий. И, конечно же, они были никак не в адрес моего нынешнего галантного кавалера.

— Ну, а в «Наследии» что ты делаешь?

— Да программы пишу, что я там еще могу делать?

Принесли чай и пироженые.

Это дало мне паузу. К тому же я вспомнила спасительный способ паузу продлить.

— А где здесь туалет?

— За барной стойкой коридорчик к кухне, слева дверь, думаю, ты легко найдешь.

Я поднялась, стараясь не встречаться с Егором взглядом, прихватила сумочку и пошла в указанном направлении. Седой старик проводил меня внимательным взглядом, я успела уловить движение его головы, следуя в направлении бара. На столе у старика стояла только бутылочка минеральной воды. Я мысленно пожала плечами. Вряд ли я могу понять людей, которые, имея возможность отведать кусок изумительно вкусного мяса, будут пить

только воду. Хотя, может быть он болен, зря я так с ходу навесила не наго ярлык ненормального.

Так, опять фонд «Наследие». При этом очень неожиданно. Мне было очевидно, что никакого непременного продолжения этот вечер не будет иметь. Надо будет все проверить и обдумать, прежде чем продолжать отношения с Егором. Хотя он мне нравился. Он имел чувство юмора, он был обходителен, в постели он был очень даже хорош, хотя можно было проверить его в сексе еще разок, не на скорую руку, как это случилось в его доме. Я постояла у зеркала. Не нашла никаких признаков волнения на лице. Егор вряд ли догадается, что слова о его работе все сломали, родив во мне сомнения и тревоги. Хорошо, если он будет галантен до конца, ибо, если он будет настаивать на продолжении вечера, придется ему отказывать, что-то придумывать. Сочинять и врать не хотелось, потому что он действительно был мне симпатичен. Я улыбнулась своему отражению, прогоняя из глаз озабоченность, и вернулась в зал

Чайника на столе не было. Это меня несколько удивило. Два Эстерхази стояли, а чайник исчез

— У нас забрали чай, мы плохо себя вели?

Он негромко рассмеялся.

— Нет, просто он должен быть горячим, это позволяет лучше ощутить весь аромат трав. Сейчас принесут.

Действительно, незамедлительно возник вышколенный официант и поставил на стол чайник, налив нам в чашки светлой ароматной воды. Таков был этот алтайский чай по цвету, ничего тут не поделаешь.

— Надеюсь, среди тех трав нет ничего запрещенного? Я хотела уехать домой на машине.