Обреченная (СИ)

Когда глаза Гидеона открылись и посмотрели на меня после сладкого поцелуя, я провела своей ладонью по линиям его скул, спустилась к подбородку, а после положила эту же руку на его грудь, где располагалось сердце. Оно так стучало, словно хотело куда-то сбежать, но его удерживали кости, кожа, сосуды, вены и т. д. Я в анатомии не сильна.

— Почему ты уходишь, не попрощавшись со мной? — спросила я, улыбаясь. Мне было тревожно, ведь его выражение лица могло скрывать всё, что угодно, но показывать я по-прежнему не стала, ведь тогда он ещё больше стал бы волноваться.

— Черри, я переживаю за тебя. Сейчас, когда Сёстры Братства узнали о тебе от меня, твоя жизнь ещё больше подвергается опасности. Я готов ночевать у тебя, моя семья тоже готова защищать тебя, но я боюсь, что ты будешь против этой затеи.

Гидеон говорил это с такой лаской и одновременно тревогой в голосе, что по моему телу прошла дрожь. Я пыталась скрывать от него своё эмоциональное состояние, но это было последней каплей. Я смотрела на него и начинала волноваться уже не за свою жизнь, а за то, что мой парень делает ради меня, что он готов был сделать, если вдруг за мной придут. Он был готов пожертвовать собой. От этого дрожь в теле становилась ещё сильнее. Я не хотела, чтобы были потери.

— Гидеон, — начала я. Мои мысли запутались, язык хотел произнести всё, что было в голове, но я лишь сказала то, что посчитала самым нужным: — Если Трэфратэлли придут за мной, я пойду с ними, я не хочу, чтобы ты жертвовал ради меня собой.

— Если бы это были Трэфратэлли, я бы, думаешь, так волновался? Ты нужна им, не спорю, но они желают получить твой дар и тебя в целости и сохранности.

— Но кому тогда я нужна? — от слов блондина на душе накатывался страх. Я начала всё понимать. Кажется…

— Многие хотят отомстить Трэфратэлли за то, что они сделали с ними. Когда меня только обратили, Чёрные Мыши настолько были возвышены на своих тронах, что они решали, кому из вампиров дарована богатая жизнь, а кому — бедная. Многие вампиры имели своё богатство, которое они сумели раздобыть. Но три брата отбирали всё у тех, кто им просто не нравился. На самих братьев покуситься невозможно, они убьют любого, кто задумает это сделать. Но ранить их можно с помощью Сестёр. Убив или причинив сильную боль хоть одной из них, что в твоём случае, к сожалению, будет легко, Трэфратэлли будут подавлены. Я обязан защитить тебя любой ценой.

— Но… им ведь не выгодно нападать на меня.

— Да, не выгодно, потому что я разорву на клочья любого, кто притронется к тебе против твоей воли.

— Не рискуй жизнью. Если за мной придут, я лучше выполню все их требования, и они… меня… отпустят, — сказала я медленно, выделяя последние слова недолгими паузами.

— Черри, ты притворяешься или ты действительно такая наивная? — разозлился Гидеон. Было видно, что он боится, что в один ужасный день я исчезну навсегда, растворившись в темноте смерти. Но его слова имели свойства ранить меня в сердце. Конечно, я прощала ему все его грубости, но было больно слышать подобное. Особенно тогда, когда мне больше всего нужна была поддержка, а не унижения.

— Я… я… я… — начала я, но накатившиеся слёзы затуманили картину реальности в моих глазах, а мозг дал сигнал моему языку просто молчать. Отчасти это были слёзы обиды, но больше всего я начала плакать из-за страха, неисчезающего из моего разума.

— Я сказал лишнее, не плачь, я дурак, Черри, — сказал он и вытер большими пальцами рук слёзы, что катились по моим щекам, оставляя мокрые дорожки. Остальные пальцы легли на мои щеки. Его слова меня успокаивали, и, как я уже сказала ранее, мне захотелось его простить.

В самый неподходящий момент кто-то постучал в дверь. Но это явно был не Роберт. Стук был совсем другой, да и Гидеон напрягся после этих звуков. Спрашивать у него, кто мог быть за дверью, я почему-то не стала, моё предчувствие говорило, что бояться нечего, хотя напряжённое тело моего парня говорило совсем другое.

— Может, не стоит открывать? Не тебе, по крайней мере, — добавил Гидеон, когда увидел, что я направилась на лестницу, торопясь открыть дверь незваному гостю.

— Хорошо, — почему-то согласилась я со словами блондина, хотя знала, что было бы явно странно, если дом открыла бы не хозяйка, а её гость.

Гидеон спустился впереди меня, указав мне уйти на кухню, он стал более насторожённый, потянулся к ручке двери и открыл дверь. Кто там был, я не видела, потому как я уже ушла на кухню. Сначала я слышала подозрительный шёпот, но из-за слов, которые были сказаны далее, я подумала, что шептался кто-то на улице.

— Черри и Лиззи здесь живут? — сказал очень знакомый голос. Когда я услышала его, я вспомнила те спокойные дни в Джэксонвилле, когда мы ходили по ресторанам, а вечером, возвращаясь домой, я готовила потрясающий ужин, мы садились и делились воспоминаниями. Я вспомнила те замечательные три года, что отпечатались в моей голове очень хорошо.