Обреченно жизни радуюсь (СИ)

Надо бы канделябры отодвинуть подальше… задумчиво протянул король, переведя взгляд на стол, где освещенные светом свечей, лежали письма, над которыми он работал с самого утра.

“Дорогой Бильбо! Близится важное событие. Несравненная Герда, княжна Железных Холмов, племянница Князя Железных Холмов Даина второго, согласилась стать моей женой и спутницей жизни. Буду рад твоему присутствию на пире по случаю проведения обряда, в качестве почётного гостя и моего верного соратника. Пир состоится в день середины лета…”

Он смял письмо и выкинул его в камин.

-Нет, я не понимаю, почему обряд нельзя провести позже? Половина гостей не успеют приехать, а до другой половины даже письма не дойдут. До обряда всего два с половиной месяца!

Это самое удачное время седой гном с улыбкой подал королю новый лист пергамента,- в этот день на небе будет сиять полная луна, что привлечёт в семью изобилие, а звезды образуют треугольник, транзиты планет расположены как нельзя лучше. Единственное, что меня настораживает- это переход северного лунного узла…

Торин в ответ скривился.

-Ты же знаешь, мне это ни о чем не говорит.

-Тебе знакомо ощущение, что ты оказался в нужное время в нужном месте? Это влияние северного лунного узла. Он указывает местоположение, предназначенное свыше, во многом определяет будущее. Северный узел помещает нас в новую среду, способствует получению нового опыта.

-И что? Брак не считается за новую среду и новый опыт?

-Ну это как посмотреть…

Вернемся к теме. Ты знаешь нашу родню Торин прошёлся вдоль стола и затем нервно начал мерить шагами комнату, – Спешка вызовет вопросы и пересуды. Опять.

Торин, Аулэ ради, ты король. И даже твоя родня это твои подданные. Хотя приятного конечно мало. Колено Дурина- воины, а не дипломаты. Кому как не тебе это знать. С детства помню их буравящие взгляды, уста, которые так щедры на замечания…

И ярую любовь к слухам хмуро закончил Торин.

-Не волнуйся, мы не дадим твоему с Гердой торжеству приобрести оттенки военно-полевого суда- усмехнулся Балин.

На столе, рядом с книгами и бумагами, лежал обрядовый кинжал. Черная каменная рукоять с красными прожилками, короткое блестящее лезвие. Король задумчиво прикоснулся к рукояти, и та отозвалась приятным теплом. Задрожали красные линии, заструились внутри камня, старательно огибая места, где камня касались пальцы.

Торин насмешливо покачал головой, глядя как струйки ее крови, поглощенной кинжалом, сторонятся его рук.

-Ваша связь исчезнет, как только кинжал рассечет руку новой невесты. Всё благоприятствует тому, чтобы это случилось как можно быстрее. Осталось совсем недолго.

Полчища синих туч наползали на Одинокую гору, застилая её вершины, и небо затягивалось тьмой, и хлестал дождь такой силы, что все окрестности горы стали одним большим озером грязи. С этой серой вязкой массой незаметно сливался старик, в таком же сером, видавшем виды плаще. Он вынырнул из пелены дождя словно по волшебству, и стража у ворот как будто бы насторожилась. Да, в Эребор явился гость. Гэндальф серый прошёл через золотые ворота главного входа и обратился к стражнику.

-Мне надо переговорить с вашим королём. Меня зовут Гэндальф серый.

Стража такой наглости удивилась, но виду не подала. Старого волшебника провели в огромный зал, где толпились посетители, просители, и прочие нахлебники. Гномы, люди, и даже несколько эльфов. Промокшие, продрогшие, но не терявшие надежду. При виде расового разнообразия визитеров, волшебник довольно сощурился.

Ждать пришлось недолго. Спустя час, а это согласитесь, ничтожно малое время для согласования визита к королю, стражник позвал мага за собой. Через величественные лестницы и огромные коридоры, освещенные сотнями свеч, они спускались всё глубже и глубже под землю. Сперва стало прохладно, а затем и холодно.

Наконец они достигли широкого коридора с портретами сынов и дочерей колена Дурина. За огромными дубовыми дверями находился приемный зал короля. Гэндальф едва слышно хмыкнул. “Доверяй, но проверяй, верно? А ведь твой дед встречал меня в личном кабинете”.

Маг помнил роскошь и уют королевского этажа. Ковры, меха, камины, темный широкий стол, глубокие кресла, роскошные люстры, и везде золото-золото-золото. Им покрыта лепнина, из него сделаны подсвечники, ножки у пуфиков, канделябры и картинные рамы. Располагающая атмосфера. В отличии от приемного зала, где поговорить один на один практически невозможно. Но когда это останавливало Гэндальфа серого?

Двери распахнулись, маг старческой походкой двинулся по широкому проходу к возвышению, на котором стоял трон.

Приветствую тебя, Торин, сын Траина, внук Трора, король Эребора. Пусть долгими будут твои года! начал Гэндальф чуть дребезжащим старческим голосом.