Обреченно жизни радуюсь (СИ)

Река текла очень медленно, но дна не было видно. Оно как будто резко уходило вглубь. Чуть оступишься со скользкого берега- пропадешь. Может у местных другие поверья, но мне стало страшно, когда я подумала какой водяной может обитать в такой-то чудной речушке. Как и большая часть нечести, водяной может оборачиваться чем угодно. Так что я особо пристально приглядывалась к каждой подозрительной коряге, прислушивалась к любому шороху. Он может появится в облике птицы, животного, рыбы. Не терпит водяной хозяин непочтительного к себе отношения, гневается, мстит и даже может затянуть в омут.

К моей радости, мы перебирались через реку на лодке. Хлипкой, ненадежной, но всяко лучше чем то, что показывали в фильме. По корягам и веткам я добраться до противоположной стороны не смогла бы- точно загремела бы в воду. Я плыла во второй заход. Прежде чем вступить в лодку я тихо, на грани шепота, попросила у водяного позволения переплыть. Не знаю кто и какие чары наложил на реку, да и есть ли вообще там какая-нибудь нечисть, но всегда лучше перебдеть. Знаю, глупо, но сгинуть в реке еще глупее. Или вон, заснуть как Бомбур. Уже сидя в лодке я судорожно пыталась вспомнить почему заснул толстяк. Вроде упал в реку. Но ведь было что-то еще…

Как только я сошла на берег, тут же поняла что именно. Олень (или всё таки водяной хозяин, прикинувшийся им), которого Торин попытался подстрелить, прыгнул через реку, задел в полёте Бомбура и свалил того в тёмные воды под уверенное утверждение узбада о том, что мы сами куем удачу. Ага, закрыл бы варежку и не понтовался почем зря.

Бомбур!!! Бомбур тонет! наши с Бильбо крики заставили очнуться гномов, которые завороженно смотрели в чашу, где скрылся зверь.

Совместными усилиями отряду удалось вытащить мирно спящего толстяка из реки. Эх, и предупредить не успела. Впрочем, предводитель сам виноват. Получи ответку за непочтительное отношение. Даже я, несмыслящая ничего в местных правилах, и то к этому месту отнеслась с уважением и должной опаской. Настроение гномов ожидаемо упало. Спустя несколько часов положение стало усугубляться. Может воды реки были отравлены, может сказалось напряжение последних дней, но у меня начала кружиться голова. Гномам и хоббиту было еще хуже. Я шла и смотрела вперед. Но в тоже время смотрела внутрь себя и назад. Это было похоже на какой-то приход. И не было рядом человека, который бы помог пережить этот хреновый трип. Я чувствовала биение сердца в ушах, кровь стучала в голове, а в глазах темнело. Неясного происхождения злость накатывала на меня всё сильнее. Я понимала что это влияние леса, усталости и еще хрен пойми чего и держалась, видимо, чисто из вредности. Когда гномы, под влиянием такого же состояния, не иначе, начали спорить и кричать друг на друга, меня так и подмывало ввязаться в спор. Выпустить свою злобу, ударить наконец кого-нибудь. Уууу, эк меня заносит. Так дело не пойдет. Я села и закрыла глаза, сосредоточившись на дыхании. Десять секунд на медленный вдох, четыре секунды на выдох. И так несколько раз. Злость нехотя отпускала меня. Три секунды на вдох, задержать дыхание на шесть секунд, выдохнуть- три секунды, задержать дыхание на шесть секунд. И опять по кругу.

Открыв глаза спустя несколько минут, я обнаружила, что на тропе осталась в гордом одиночестве. Гномы уходили вглубь леса за своим легко поддающимся любой психологической атаке шизофреничным предводителем, за ними спешил и хоббит.

А я сидела на тропе в полной гармонии и равновесии с самой собой. Класс.

Да, может я ссыкло, но соваться за отрядом в глубь леса я не рискнула. Эх, так и быть, пропущу этот славный эпизод с пауками, а ведь так хотелось.

До вечера не происходило ничего примечательного. Двигать бодрым пешочком к замку эльфийского короля через лес, под завязку заполненным тёмными чарами, было страшновато. А значит надо было как-то привлечь внимание эльфов к себе, они наверняка контролируют перемещения по своей тропе, проходящей рядом с их владениями. Да и о моем прибытии обещал по возможности сообщить Элронд. Что удивительно, когда я осталась одна, ко мне наконец вернулась способность здраво мыслить и трезво оценивать ситуацию. Как будто пелена с глаз спала. Вокруг стояла оглушающая тишина. Э-ээх, за всю жизнь так много не пела, как за эти несколько недель.

-“Ты течешь, как река. Странное название!

И прозрачен асфальт, как в реке вода.

Ах, Арбат, мой Арбат,

ты — мое призвание.

Ты — и радость моя, и моя беда.”- Мой голос глухо разрезал тишину.

Я подбросила ногой пару увядших листьев и представила себя где-нибудь в центре родной столицы. Перед глазами пронеслись маленькие дворики и улочки Китай-города, пыльная и шумная Комсомольская, всегда многолюдная Тверская. Москва…Не безмолвная громада камней, нет. У неё есть своя душа, своя жизнь. С одной стороны изученная вдоль и поперёк, с другой таинственная и загадочная, где что ни улица- то история, что ни дом- то легенда.