Обреченные королевства

Клео решительно спустила ноги с постели и занялась поисками конверта. Пока она не имела возможности что-либо послать, но никто не мешал ей загодя приготовить гостинцы. Благо свободного времени у нее теперь хоть отбавляй…

Конверт обнаружился на туалетном столике, под грудой непрочитанных книг. Клео вытащила его и сломала печать.

К своему изумлению, вместо адреса внутри обнаружилась записка и два бурых крохотных камешка.

Вот что гласило письмо.

Принцесса, пожалуйста, прими мои извинения за то, что сразу не смогла открыться тебе. Дело в том, что это тайна, которую я очень много лет храню от кого бы то ни было. Даже родной внучке известна только легенда. Однако чистое сердце для меня дороже всякого золота, и в тебе я разглядела именно такое. Используй же эти драгоценные семена, чтобы вылечить сестру, и пусть она ведет Оранос навстречу счастливому будущему.

Твоя Эйрин

Клео прочла короткое письмо трижды, и только после этого до нее начал доходить его смысл. Когда же дошел, конверт выпал из руки.

Значит, Эйрин не обманули их с Ником россказни. Она поняла, что Клео — принцесса Ораноса.

И, что важнее, продавщица корзин — не кто иная, как ссыльная Хранительница. Они не сумели найти ее. Вместо этого она сама их нашла.

А Клео и не поняла ничего…

Она смотрела на крохотные камешки, и глаза у нее постепенно округлялись. Вот они, виноградные косточки, напитанные земляной магией. Они были у нее все это время!..

Два чудесных семечка, способных отогнать смерть.

Знай она о подарке Эйрин, одним из них спасла бы Теона…

От этой мысли у Клео чуть сердце не разорвалось в груди. Она в голос закричала от боли. Потом, поддавшись нестерпимому горю, осела на пол и скорчилась, подтянув колени к груди.

Но даже содрогаясь от неудержимых рыданий, в глубине души Клео понимала: на слезы и переживания нет времени.

Надо немедля бежать к Эмилии.

Кое-как заставив себя подняться, Клео бросилась к двери. Выскочила в коридор… и тотчас же с маху врезалась в кого-то.

Ник, а это был он, отшатнулся прочь, потирая ушибленную грудь.

— Ох, Клео, мимо твоей двери стало опасно ходить!.. — Тут он заметил, что ее глаза покраснели и опухли от слез, и обеспокоенно добавил: — Я услышал из твоих покоев крик и подумал, может, что-то случилось…

Ее сердце от волнения трепетало, точно крылья колибри.

— Я… У меня и правда… Ник, оказывается, я привезла семена! Эйрин… она… Она и была Хранительницей!

Юноша непонимающе смотрел на нее.

— Сколько бокалов ты сегодня выпила? — спросил он затем. — По-моему, ты даже пьяней Эрона!

— Я не пила! Совсем! Это все правда, про семена! — с непередаваемым облегчением затараторила Клео. — Ник, идем скорее к Эмилии!

Он спросил:

— Ты что, поверила в магию?

— Да!

Он кивнул, расплываясь в ухмылке:

— Отлично, тогда побежали спасать твою сестру!

Они поспешили коридорами к покоям Эмилии. Заворачивая за очередной угол, Клео краем уха уловила разговор двоих стражников.

— Их войско неудержимо, — говорил один. — Дворцовые стены уже не выглядят неприступными…

Ник резко остановился и придержал Клео, схватив ее за руку.

— Что, они взяли внешнюю стену? — обратился он к стражникам.

Те смущенно переглянулись: их разговор, несомненно, не предназначался для посторонних ушей.

— Боюсь, ваша милость, так оно и есть, — сказал наконец второй. — Только во дворец им не пробиться, это уж точно.

— Почему ты так уверен? — с вновь проснувшимся беспокойством спросила принцесса.

Стражники снова посмотрели один на другого. Пусть Клео было всего шестнадцать, ее высокое происхождение обязывало их отвечать.

— Потому, ваше высочество, что вход в замок защищен заклятием ведьмы.

Клео недоверчиво поглядела на них:

— Отец никогда мне об этом не говорил…

— Та же самая ведьма каждый год возобновляла заклятие, чтобы оно не рассеивалось. Только, боюсь, она больше нам не помощница…

— Придержи язык, — прошипел его напарник.

— Почему? — спросил Ник. — Где теперь эта колдунья?

Первый стражник переминался, неуверенно поглядывая то на Ника, то на Клео, то на приятеля.

— Король Гай, — ответил он наконец, — третьего дня прислал нашему правителю ящик с ее головой. А впрочем, это неважно. Что бы там ни предпринимал этот паршивый король, чары-то держатся! Так что пусть хоть лоб себе расшибет, ничего не получится!

Клео была знакома с королем Лимероса только через его сына — человека бесчестного и кровожадного. Теперь она стала подозревать, что отец мог быть еще хуже. Зря ли о нем ходили слухи, от которых волосы дыбом вставали.

— Но почему отец никогда мне не рассказывал?..

— Наверное, хотел оградить вас, принцесса, от скверных дел, которые творятся кругом…

Ник поинтересовался:

— Вы-то в таком случае почему ей рассказываете?