Обречённые. Том 1

Грузовик взревел мотором, затрясся, с ним мелко завибрировал и старенький мост. Петрович осторожно, чтобы не сорваться в реку, коснулся педали газа. Обдав Штырю и Амёмбу выхлопом, машина поползла к южному берегу, в кузове покачивалась трофейная счетверённая установка. Самый ценный на сегодня трофей, за него заплатили жизнью десятки хороших парней. Но если с умом расположить пушку, да ещё утащить в подземелье весь боекомплект… Зная, что под землёй можно нарваться на такую штуку, они трижды подумают, прежде чем лезть.

«Или, скажем, решат затопить подземелье» — всплыла невесёлая мысль. Впервые подумалось, что прорваться в подземку — ещё не означает спасение ото всех бед, что подземную крепость всё равно надо защищать. Да что там. Это даже не спасение — просто длинная отсрочка. И всё-таки от нескольких дней жизни никто не откажется.

Машина съехала с моста, её подбрасывало и покачивало на ухабах даже на скорости пешехода. Дорога в ворота была закрыта: засыпать окоп с трупами забарьерцев просто не было времени. Петрович ругнулся — но он уже освоился с управлением, древнее транспортное средство неспешно развернулось, и, обдавая древнюю стену бензиновой гарью, поехало в обход. За «пушечным» грузовиком двинулись повозки. По бокам, озираясь и держа наготове автоматы, шли бойцы. Сутки назад обычные парни, выбитые из колеи общей бедой, теперь они разительно изменились. Изменилось всё — взгляды, походка, даже голоса. «Ярцефф был бы доволен» — подумалось Петровичу.

…Они встретились в тот самый глухой час ночи, когда прежде засыпали насосавшиеся пойла пьянчуги, а их подруги, устав дожидаться хахалей, отправлялись к соседям. Наскоро скинули трупы с моста, готовясь переходить реку. А пока… Смеялись, обнимались, целовались: наверное, никогда ещё жители Подкуполья так не радовались друг другу. С северной стороны тянулась вереница телег — раненые ещё днём и уже сейчас, разобранные синтезаторы баланды, сырьё для них, и, конечно, старики и детишки. Для них всех прорыв означал спасение.

Объехав участок крепостной стены, машина выкатила на захламлённую узкую улочку, что лепилась к подножию какого-то здания. В заросшем слизью и копотью сооружении ещё можно было узнать огромную церковь, не церковь даже, а целый собор. Собственно, ему гора и была обязана названием. Купола провалились, осыпались чёрным от грязи крошевом некогда прекрасные витражи. Но сложенные полтысячи лет назад стены всё сопротивлялись времени, скалясь на мир чёрными провалами окон. Парадоксально, но именно новоделы на окраинах городов рушились первыми, сыпались как карточные домики. Двухэтажки, жалкие остатки довоенной, а то и дореволюционной застройки, уже почти все сохранили несущие стены. Кое-где держались перекрытия, лестницы, даже крыши. Ну, а наследие семнадцатого-восемнадцатого веков сохранилось почти целиком, будто кто-то не ленился ремонтировать.

Днём, особенно если из сердца Зоны не натянет смога, Петрович мог бы увидеть немало интересного. На южный берег он почти не летал, и то всё, что внизу, терялось в тумане. По сравнению с далёкой северо-западной окраиной, где сохранились лишь развалины да перестроенный уже после образования Зоны завод, тут был настоящий заповедник прошлого: множество сохранившихся, потерявших только окна и двери домов. Местами в квартирах даже оставались истлевшие тряпки, разбухшие и прогнившие предметы мебели.

Но сейчас всем было не до того. Сохранившиеся здания создавали только проблемы: приходилось следить, чтобы не налететь на них впотьмах, и ползти на черепашьей скорости. Хорошо хоть, не надо смотреть вверх — за небом присмотрят парни у пушки. И если появятся желающие обстрелять колонну, от этого станет хуже только им. Тридцать миллиметров — это вам не пять-сорок пять! Так что летите, гости дорогие, если жить надоело.

Но в городе было проще. Грузовик так и шёл на первой скорости, и всё равно приходилось притормаживать, чтобы не оторваться от остальных. Теперь их вели парни Раста, они выросли на этом берегу, южная половина города для них родной дом. Сам Раст сел в кабину рядом с Петровичем, показывает.

— Давай по этой улице — ну, которая прямая, широкая. Видно, главным проспектом была, н-да. Не сворачиваем, дальше прямо — а вот сюда свернём. Теперь влево — и ещё метров триста…

— Ну, наконец-то…

За стеной начался довольно крутой подъём. Мотор взрёвывал на ухабах, колёса скользили, бросая комья слизи в идущих сзади. Теперь машина почти не двигалась. И не прибавишь ведь скорость: как назло, старые и прочные дома в этих местах неплохо сохранились. А въехать в какую-нибудь стену на полной скорости не хотелось совершенно. Глядя на грузовик, стали тормозить и остальные. «Время теряем!» — скрипнул зубами мастер и высунулся из окна.

— Обозникам — полный вперёд! Входить в подземелье! Остальные — становимся, занимаем оборону! Расчёту — приготовиться к стрельбе!