Обречённые. Том 1

Страшненький лес расступился внезапно. Показались громоздкие, впечатляющие даже теперь руины. Такие Мэтхен уже видел в Митино — а Митино, если верить найденной незадолго до начала войны карте, уже в черте бывшей Москвы, хоть и за Кольцевой. Но здесь была не Москва, а лишь ближайшее предместье. По терминологии той далёкой эпохи — город-спутник. Впрочем, если верить той же карте, в городе было три огромных завода. Это радует: потом, после операции, в лабиринтах корпусов и цехов легче скрыться, если не получится прорваться к Алёшкинскому лесу. В отличие от домов, заводы в Подкуполье поддерживались в относительном порядке. В Смоленске это помогло отразить первый удар.

Но заводы — дальше к северо-востоку, здесь раньше был «спальный» район. Теперь на месте «высоток» громоздились необозримые завалы бетонного крошева. От времени бетонные блоки крошились, ржавела арматура — наставал момент, когда стены и перекрытия рушились под собственной тяжестью. Порой от какой-нибудь мелочи, порой просто от времени, верхние этажи осыпались, проваливались сами в себя, обрушивая обветшавшие этажи пониже, и так до самой земли — или до сохранивших прочность перекрытий. Впрочем, ветшали и устоявшие стены, когда-то неизбежно наступал их черёд. Последними проваливались подвальные перекрытия, и на месте когда-то высокого здания оставалась гора бетонного крошева, перевитая ржавыми железными прутьями. Потом уплотнялась, оседала, зарастала слизью и она.

Здесь, практически у ворот Москвы, разрушение уже вступило в последнюю стадию. Это старые, построенные до середины двадцатого века двух- и трёхэтажные дома худо-бедно противостояли времени, местами там ещё были вторые этажи. Когда-то подпиравшие небо высотки оказались слабее. А говорили когда-то: монолитные конструкции, монолитные конструкции, на тысячу лет хватит… Впрочем, может, в нормальном климате они бы и простояли несколько веков. Проектировщики не предполагали, что стоять им придётся в агрессивной среде, под кислотными дождями и едкими ветрами, посреди вечной гнили и сырости.

Дождь то усиливался до ливня, то ослабевал, но не стихал ни на миг. И всё-таки, на всякий случай, Мэтхен предпочитал держаться на краю улицы, поближе к каменным курганам домов. Время от времени приходилось снова падать в грязь — разумеется, даже в такую ночь по мёртвым улицам проносились бронетранспортёры. Прополз и приземистый, похожий на исполинский утюг танк — Мэтхен не смог определить тип. И Отшельник что-то давно не подаёт голос… Всё ли у него в порядке? Всё-таки зря там оставили пленных учёных, их нужно было или перебить, или хоть связать попрочнее. Ну ничего, покончим с вражеской головкой, и будем думать, на что их употребить. Главное — чтобы выиграть хотя бы сутки.

Они перебежали одну широкую дорогу, потом ещё одну, перелезли под сооружённым уже забарьерцами временным мостом через вонючий ручей, что неспешно стекал в пересохшее водохранилище и терялся в многометровой толще грязи. Дорогу преградил широкий пустырь — наверное, Ленинградское шоссе. Его, как ориентир, показывал Ярцев на навигаторе. Судя по колеям, оставленным вражеской техникой, по выжженным пятнам, оставшимся после посадки гравилётов, днём тут прошла немаленькая группировка.

Противоположную сторону шоссе закрывала покосившаяся стена из пластмассы, через щели были видны ряды колючей проволоки под напряжением — граница временного военного городка. Несколько вышек, с пулемётами или даже плазмострелами, но главное — мощные прожектора, скользившие по шоссе. До противоположной стороны и тем более развалин крупных зданий они не добивали, быстро теряя силу в смоге. Но проскочить через шоссе, уже понял Мэтхен, нереально. Стоит сунуться — и всех скосят кинжальным огнём, а может, накроют и миномётами. Сам Мэтхен на месте коменданта держал бы рядом пару боеготовных танков — как говорится, лучше быть живым параноиком, чем мёртвым оптимистом. Ну, и снайперов посадить, на случай, если полезут ушлые одиночки.

Ещё несколько ламп горели на той стороне, за забором из прошлой эпохи. А вот непривычно новые и чистые, только что смонтированные модульные строения были уже новоделами. Мэтхен такие видел в разгромленном военном городке под Гедеоновкой. «А вон та будка на перекрёстке — КПП, — определил Эрхард. — А дальше — казарма. Только вот не понять — солдатская или офицерская? В любом случае дальше незаметно не пройти. Проклятые прожектор, проклятое шоссе, на котором все как на ладони…»

— Что будем делать, командир? — не по-уставному вопросила Хухря.

— Оружие к бою! — скомандовал Мэтхен. — Приготовиться. Как услышите первые взрывы — бегом марш на ту сторону!

«Эти отвлекутся, тогда хоть кто-то проскочит» — подумал он, негодуя, что будет потеряно несколько драгоценных минут. А ведь и без потерь среди своих наверняка не обойдётся…

Мэтхена насторожил шорох. Справа, где залёг Хрюк, раздалась приглушённая матерщина, возня, пара глухих ударов.

— Командир… Эрхард! — горячий шёпот над ухом. — Кажись, местного взяли…