Обреченные жить (Форт у Синей реки)

— Да, — Сова улыбнулся Элине — Шаман всегда носит имя своего рода. В отличие от вождя, который ведет его, но не направляет.

Он протянул свою руку вперед и указал на кожаную повязку, закрывающую ее почти до локтя:

— На первый взгляд — тут ничего нет. Но для внимательного глаза и здесь открыты некоторые тайны обладателя этого защитного приспособления. Нужно смотреть на шипы или линии швов. Если швы идут крест-накрест — их владелец прямолинеен и не любит лишних слов. Косые, непересекающиеся линии — предпочитает походы и путешествия…

— Это твои!

— Кружками или неровными краями из маленьких кусочков — владелец мирный человек и не любит уходить из дома. Но если это ровные круги, и, кроме того, как бы сцепленные меж собой — это отличительные знаки вождей. Может быть — старейших и уважаемых членов племени.

Он сложил руки на груди и умолк.

— Да… Вроде бы — все на виду. А, поди, же — разберись сразу! — Стопарь шумно вздохнул и тоже попросил у Элины напиток. — Эх, забористо… На квас похоже. Из чего варите?

— Спроси у Дока — он напротив тебя сидит. Мои девочки у него опыт перенимают, по травам.

Ната кивнула и добавила к моим словам:

— Это дикий барбарис. Или — то, во что он превратился. Только каждый плод нужно вычистить от внутренностей и лишь потом замочить в холодной воде, на ночь. После несколько часов варить на медленном огне. После этого смешать с цветками красной липучки, и земельной огневицы — и еще подержать с пару часов. Остудить и подавать не очень горячим. Вот и все.

Стопарь только широко раскрыл глаза:

— Ну и названия… Кроме барбариса — ничего не понял! Это что — новые растения?

— Не новые… — Док почел своим долгом вмешаться. — Старые, но ставшие иными. Липу ты знаешь, только внимания не обращал, какая она теперь стала. Есть и черная, и серая, и даже сиреневая. И у каждой свои свойства. Некоторые лечат, а другие и уложить могут — если, не зная, в рот пихать.

— А ты откуда узнал, что можно и что нельзя?

— За животными наблюдать надо. Они все покажут — если иметь терпение.

Сова кивнул:

— Это так. Лучше Дока о травах и растениях долины никто не скажет. Кроме Стары — но древняя уже давно больше молчит и предпочитает общаться с тенями прошлого.

— А жаль. Она много чем могла помочь мне… — Док развел руки в сторону. — И не пришлось бы столько времени проводить в траве, наблюдая за тем, что едят и чем предпочитают лечиться животные.

— Ты закончил, Сова? Или, у тебя есть еще, что ни будь, в запасе?

— Почти. Основные понятия вам известны — оставшиеся не так важны. Есть некоторые различия в нашей одежде — но они говорят скорее о предпочтениях и вкусах, и о практичности, чем о самом владельце.

— И что ты можешь сказать, увидев мой наряд?

— Белая Сова пояснит вам, как отличается одежда индейца, от вашей.

Он посмотрел на меня и неожиданно сказал:

— Так. Во что ты обут… Ты носишь на ногах мокасины. Молчи — дай мне сказать!

Я закрыл рот, так и не успев возразить — то, что я называл и считал «мокасинами», на самом деле не было похоже на них ни в коей мере. Приблизиться к искусству их выделки настолько, чтобы наша обувь не отличалась от настоящих мокасин индейца, пока еще никому не удавалось.

— У твоих, жесткая и грубая подошва — значит, ты больше рассчитываешь ходить по твердой почве или камням. Те, кто живет на мягкой земле — берегут свои ноги и шьют обувь иначе. Она легче и удобнее, и в ней ступня не устает так, как устает твоя… Ты обращал внимание, почему я могу так долго идти и не замечать дороги? Тебя же спасает только выносливость — но в нашей жизни не должно быть мелочей. Когда-нибудь, твоя обувь может тебе помочь выжить… На твоих мокасинах нет украшений — это говорит, что их владелец не имеет отличительных знаков своего рода, либо он вообще не вхож ни в чей род. В вашем случае — вы еще просто не определились с этим и делаете свою обувь, как попало.

— Это точно… — Стопарь покосился на свои обмотки, сравнивая их с удобными и легкими тапочками Совы.

— Вы перевязываете их тугими веревками, которые натирают кожу при ходьбе. А мои — держаться на ноге, благодаря обхватывающему чулку. Мне легче их снять, легче одеть. Они не промокают в воде и быстро сохнут, и я не нуждаюсь в носках. А кто из вас не натирал ног, пока не привык ходить без защитной ткани?

— Не спорю…

— Кроме того, вы забыли, что в прерии давно уже тепло. Док, ты много говоришь о здоровье людей — и упускаешь, что многие болезни приходят с земли, от плохой обуви.

— Вот и научил бы нас шить так, как твоя Зорька…