Обреченный на бой

Грон свистнул, и Хитрый Упрямец, до этого с шаловливым видом носящейся по саду, ускользая от охотников, развернулся и помчался к нему, стоптав мимоходом троих ловцов. Грон хлопнул в ладоши и крутанул кулаком над головой, показывая коню, что тот должен сделать. Хитрый Упрямец прибавил ходу, подскочил по дуге левым боком, и Грон на ходу запрыгнул в седло. Послышались сердитые крики, но конь перешел на галоп и помчался прямо сквозь толпу солдат. Грон судорожно прикидывал расстояние до ступенчатой крыши павильона — второй попытки не будет, а на каждом уровне конь сможет сделать не более двух-трех шагов. Посыл! Два шага, посыл! Еще три шага, посыл! И Хитрый Упрямец ступил передними копытами на стену. Задние ноги царапнули по каменной кладке, и конь вскарабкался на стену. Грон выровнялся в седле и поднял глаза. Прямо ему в лоб летело вращающееся блюдо, в котором, звеня, перекатывался какой-то обруч с повязанной на нем золотой парчовой лентой. Грон вытянул руку и отбил блюдо, но обруч выскользнул и наделся ему на руку. Снизу донесся многоголосый вскрик, и Грон обнаружил, что стоит на гребне стены, прямо над Дорогой Богов, под прицелом глаз всех присутствующих на церемонии. Счет шел на секунды. Грон бросил коня вперед.

Хитрый Упрямец мчался по лестнице как ураган, но Дорога Богов обрывалась впереди террасой высотой в четыре человеческих роста, и ни один конь не мог спрыгнуть с нее, не поломав ноги. Грон, повинуясь какому-то озарению, сорвал аркан с крюка у седла и, не замедляя бешеного аллюра, раскрутил и метнул его на руку огромной статуи Матери-солнца, простирающей свою мощную длань над мрамором храмовой площади, и в тот момент, когда Хитрый Упрямец с полным доверием к всаднику оторвал передние копыта от полированного туфа Дороги Богов, Грон отчаянным движением натянул прочную веревку, изо всех сил стиснув ногами бока коня. В нижней точке траектории Грон почувствовал, как зазвенели сухожилия и затрещали кости, но конь уже грянул копытами, запнулся, но выровнялся и продолжил сумасшедшую скачку к воротам. Навстречу вывернулись трое в шлемах, увенчанных красными перьями. Это были «золотые плечи» — лучшие воины Горгоса. Грон почувствовал, как по шлему и по плечам грянули стрелы, добрая сталь выдержала, но от удара он чуть не вылетел из седла. Его опрокинуло назад, он поймал болтающуюся пику и еле успел развернуть ее острием в сторону одного из золотоплечих, и тут Хитрый Упрямец чуть повернул и прыгнул. Грон метнул пику, и она прошла прямо над щитом, пробив верхнюю часть нагрудника и войдя в незащищенное горло. Грон выпустил древко и, почувствовав, как передние копыта коня с хрустом вошли во что-то очень непрочное, вроде человеческой грудной клетки, выхватил меч из-за спины и рубанул последнего, как успел, поперек. Удар получился.