Обреченный на игру

Тело Мстислава пробрала мелкая дрожь, а стальной взгляд потупился, сверля уже не меня, а пол под моими ногами.

– Фил, – позвал орк. – Да он такой не один. «Гейм энд Кеш» имеет целую серию таких контрактов. Замораживают тела усопших близких и предлагают сыграть, иногда даже на жизнь.

– Есть информация по другим умершим? – полицейский во мне заинтересовался.

– Есть только то, что ещё никого не воскресили, но семьи уже теряют близких, пытающихся отыграть жизнь тех, кто погиб, – напряжённо читал какой-то текст Джуз, отправляя мне оригиналы документов на дисплей.

– Они обманули тебя, Мстислав. Из игры не выходят богатыми, они не изобрели средство от смерти и не помогли бы тебе, даже если бы твой сын не был кремирован твоей женой, – поникшим тоном сообщил я.

– Бывшей женой, – поправил меня гном, не поднимая глаза.

– У меня есть к тебе предложение. Ты отдаёшь мне молоты, а я даю тебе координаты капсулы с расщепителем. Ты сможешь уйти в игру из этого мира. Уйти навсегда. Ты сможешь стать в игре чуть ли ни богом, а главное – вытащить из памяти игры погибшего Ратибора и уже там оживить его самостоятельно.

Проектор демонстрировал Мстиславу, что такое расщепитель и где он находится в игре.

– Значит, это ты был там, в подземельях? – себе под нос заключил гном.

– Я. Хотел забрать их силой и по честному. Но у меня поджимает время, и сейчас я предлагаю тебе взять по-хорошему то, что я даю тебе взамен.

– И если не перешлю тебе молоты, ты собираешься меня убить? Но ведь так ты их точно не получишь.

– У тебя есть выбор: вечная жизнь в игре или гибель сейчас, – отрезал я.

– Хорошо, убийца детей и женщин, я выбираю жизнь и принимаю твои условия. Теперь я понимаю, почему ты не спрятался за той плавильней и не расстрелял меня, пока я копался с рунной ловушкой. Ты боялся, что молоты исчезнут вместе со мной, – также себе под нос складывал дважды два гном.

– Лишней крови не лью. И среди моей команды есть твои фанаты, поэтому ты получишь взамен координаты, но сначала ты отдашь артефакты, – сообщил я, спроецировав перед лицом игрока адрес персонажа, на которого нужно перекинуть орудие.

– Я применю расщепитель после того, как посещу могилу сына, – зачем-то сообщил мне гном, запоминая адрес ссылки для передачи.

Я молчаливо кивнул кибернетической головой, эта информация меня не касалась.

– Загружай меня в игру, от этого мира смердит!

Мстислав с выдохом откинулся в капсулу, зажмурив глаза, как будто погружение в игру было болезненным. Я нажал на панель загрузки, а капсула тут же приподняла тело игрока внутри себя на воздушных подушках. Дмитрий Пыжиков засыпал. Его плотно стиснутые веки под нейрогазом расслабились, давая мышцам лица отпустить напряжённую гримасу. По широкой скуле воина из дёргающегося глаза скользнула слеза и тут же, будто не желая, чтобы её видели, утонула в косматой седой бороде.

– Есть! Молоты у нас, – обрадовался Джуз.

Он ещё что-то говорил про то, что отошлёт Мстиславу координаты расщепителя, и про кастомизацию будущего копья. А я так и стоял, уставившись на игрока в капсуле игры, хоть и понимал, что нужно уходить обратно в сеть. Аватар мог сам себя доставить обратно, необходимо было просто снова позволить ему пользоваться ИИ, но я будто оцепенел и мысли текли сами собой.

Корпорация «Гейм энд Кеш» великолепно встроилась в наш свободный мир и теперь манипулирует людьми, как хочет. Что ж это полностью наша вина. Надо меньше об этом думать, иначе сочувствие к игрокам, да и вообще к другим людям, помешает мне работать. В этом хитром мире выживает даже не сильнейший, а более гибкий, приспособленный. Сильнейшие же вон, лежат в капсулах игры, отдавая свою жизнь на потеху стаду.

«Судьба играет мной».

Я взглянул последний раз на шахматную татуировку. Нет, гном, это не игра судьбы. Это проигранная судьба.

Глава 24. Голос короля

Игра Марио

Феи работали над пыльцой так, что вечно пьяный Рафи и энт Пликс только и успевали набивать белый порошок в выпотрошенные желудки многочисленных животных.

Грибная армия тренировалась ежедневно и росла как на дрожжах. Уже сейчас она состояла практически из полутора тысяч грибных голов, каждая из которых умела ходить строем и колоть заострённой палкой. Грибница Марио выросла и обзавелась высоким частоколом со смотровыми вышками и подножьем для обороняющихся. Грибы, поощряемые пыльцой, в качестве отдыха от строевой и боевой подготовки копали вокруг острога ров. Как выяснилось копать – это любимое занятие грибного народа, особенно под веществами.

Феям же было строго настрого запрещено спускаться на первый этаж к войскам и землянкам, но почти свободно дозволялось летать над поселением. Наверно поэтому забредшие сюда игроки, вдыхающие пыльцу, видели то радужных пони, то залипали на медленно ползущих гусениц. Впрочем, белая дрянь торкала так только вначале. Через довольно короткое время к дозе пыльцы, летающей в воздухе, и НПСы, и игроки получали резистентность. Чтобы их шторило дальше, нужно было либо повышать дозировку, либо уходить надолго из лагеря.

– Вождь мухомор! – позвал Марио игрок.