Обречённый на любовь

- Как по-дурацки ты говоришь! - сказала она с отвращением. - Моя мама таким тоном говорит, когда меня воспитывает... Ой! Смотри, что за чудо-дерево! Как сказочный дракон, правда?

Калинов оглянулся. Там, где мгновение назад стоял великолепный, рвущийся в небо кедр, извивалось зеленое, непонятное, покрытое странной стеклообразной чешуей. Среди зелени сверкнула ярко-красная пасть, и послышалось змеиное шипение.

Вокруг все изменилось. Не было больше привычных глазу кедров, сосен и елей. Повсюду кривыми стрелами лезли из земли незнакомые черные деревья с серой листвой. Словно скелеты доисторических ящеров на раскопанном кладбище под Минусинском... Они окружили Калинова со всех сторон, над ними нависло чернильное небо, и было совершенно непонятно, откуда же берется в лесу этот сумрачный, тоскливо-серый, но все-таки дневной свет.

Мир наполнился оглушительным рычанием и грохотом. В этом невероятном шуме сквозило нечто явно знакомое, и Калинов вдруг понял, что это пропущенный через гигантский усилитель стрекот видеорекордера, вделанного в пуговицу его рубашки, и испугался, что Вита сейчас тоже поймет это. И тут же грохот исчез. Наступила пронзительная, бьющая по ушам тишина; в тишине этой весело зазвенели хрустальные колокольчики, и девичий голос пропел:

- Догоняй!

Калинов обернулся. Виты не было, только где-то вдалеке, за этими черными фантасмагорическими деревьями-скелетами медленно таял ее смех. Калинов бросился туда, где растворился звон колокольчиков, и тут впереди, в пяти шагах от него, со свистом вонзилась в землю полуметровая стрела. Калинов замер, и, ничего не понимая, смотрел, как вибрирует ее оперение.

- Стоять, малыш! - произнес справа чей-то тихий голос.

Калинов медленно повернул голову. За огромным дубом стоял парень в джинсах и безрукавке. Это был Игорь, сын Лидии Крыловой. Он двинулся к Калинову, держа наготове заряженный арбалет. Левый глаз парня украшал солидный синяк.

Вокруг снова был обычный земной лес. И голоса птиц, разносившиеся по лесу, были знакомы с детства. Только солнце, лучи которого с трудом пробивались сквозь плотные кроны деревьев, имело густо-оранжевый цвет. Как апельсин.

Крылов приблизился. Держа арбалет наготове, выдернул из земли стрелу и сунул ее в колчан, висящий за спиной.

- Чего тебе надо? - спросил Калинов.

- Какой шустрый мальчик! - произнес Крылов. В голосе его послышалась издевка. - Не успел появиться, а уже к девочке прислоняется. К чужой, между прочим, девочке!..

Калинов, придя в себя, стоял и молчал. Любопытно, подумал он. Ладно, сделаем вид, что мы принимаем ситуацию всерьез. Сделаем вид, что мы испугались... А теперь сделаем вид, будто ждем, пока он подойдет поближе и его можно будет достать одним прыжком.

Но Крылов ближе не подходил. Да и арбалет был направлен в грудь Калинова недвусмысленно.

- Откуда тебе известно, что я появился здесь только что? - спросил Калинов.

Крылов расхохотался:

- А чего тут знать?.. Иначе бы девочка от тебя не убежала. Я бы, например, догнал ее в два счета... Да по тебе же сразу видно, что ты тут в первый раз. Как ты озираешься по сторонам!.. Потеха же!

Калинов переступил с ноги на ногу, и Крылов резко дернул арбалетом.

- Стоять! - прошипел он. - А то могу и...

- Почему же ты ее не догоняешь? - спросил Калинов. - Если это так просто...

- Была нужда... Я гордый! И потом... Хочу понять, что она в тебе нашла. Хлюпик хлюпиком...

Последнюю фразу Крылов произнес спокойно, голос его был бархатист и ровен, как ночное пасмурное небо. Но Калинов чувствовал, что где-то там, за сплошным облачным покровом, где всегда светят звезды и как правило сияет луна, уже растет еле сдерживаемое рыдание. Чем-то этот парень напоминал несчастного голодного вислоухого кутенка. И Калинову захотелось ласково погладить кудлатую лобастую головенку. Или хотя бы надрать щенку уши.

Калинов мотнул головой: мысль явно принадлежала Калинову-вчерашнему члену Совета Планеты и всяческих там комиссий. Но, откровенно говоря, и Калинову-подростку так стоять должно быть очень унизительно.

- По-твоему, это честно? - спросил он. - Ты с оружием, я - без...

- То-то и оно, - прошептал Крылов. - Кабы ты был здесь не впервые, и у тебя было бы оружие. А насчет честности... Разве гулять с чужими девчонками - это честно?

Калинов пожал плечами. В последний раз он гулял с чужой девчонкой лет восемьдесят назад.

- Послушай, Игорь, - сказал он. - Я бы...

Он замолк: Крылов мгновенно весь подобрался и стал очень похож на испуганного съежившегося зверька.

- Откуда ты знаешь мое имя? - шепотом спросил он. - Шпионишь?.. Тебя подослала моя мать?

Он быстро оглянулся по сторонам, словно ждал, что мать, грозя пальцем, выйдет сейчас из-за ближайшего дерева. Все было тихо. Крылов снова посмотрел на Калинова. В глазах его появился странный блеск.

- Вообще-то у нас здесь не убивают, - сказал он. - Но ведь со шпионами во все века поступали именно так!