Обреченный палач

Пустующие, не особо занятые территории были необходимы для активизации процесса по созданию изначалья глобальной Цивилизации. Всем просторам скифской вольности должно было предать ореол Земли Обетованной, внедрить образ некоего Небесного Иерусалима. А для подобного старшего из сыновей Филоты, Александра, после смерти правящего отца необходимо будет отправить в Заострию, к персидским и халдейским магам на обучение. Бегство пятнадцатилетнего отпрыска с родительницей от разгневанной толпы и приспешников Филоты, может начаться именно здесь, в Атлантии, среди стен этого великолепного Храма Ра. Ведь потакание халдейскому пророку и персам Оливией последнее время было слишком явным для очень многих в Пелле. Потому и обвинение в убийстве должно затрагивать косвенно своенравную и отвергнутую жену, и на прямую – персов и халдеев.

При этом, отделу стоит начать массированно и повсеместно распространять молву о святости Оливии, родительнице великого спасителя мира, как о Богоматери и защитнице всех угнетаемых. И делать это так настойчиво, чтоб небылицы превратились в естественность для многих. По прошествии времени, необходимо будет отправить Александра с миссионерской проповедческой целью в оные земли, где проведя несколько лет он сможет проявить себя как духовный учитель с выкладкой нестандартного и экзистенциального материала. Новый мессия станет пророчествовать о небывалой концепции, совершенно экстравагантной и пока, совершенно безумной, для людей этого мира. Александр станет прекрасным образчиком на роль, как святой жертвы, так и символом, для дальнейшего возникновения крестовых походов. А в огромные территории Скифии должны будут хлынуть многомиллионные войска Ксеркса с Заострии. Союзниками же, но и скрытыми врагами, им станут народы с Этрурии, Афинии и романо – элинских государств – полисов.

Дальнейшие размышления темпорала прервал смиренный голос покорно ждущего указаний жреца:

– Прости, Верховный. Но, кажется, я уже слишком долго задерживаю тебя? Мне необходимо идти…

– Постой, – обсервер постарался не выдавать своего волнения. – Скажи мне, что удалось узнать о ближайшем окружении Филоты, в особенности о тех, кто истинно являются его этерами?

– Личности только трёх из десяти были подтверждены найденными нами людьми. Остальных никто не знает и даже не в силах вспомнить. Но именно они попали в ближний круг балтасара по подозрительным протекциям, то ли Оливии, то ли персидских послов и так или иначе связаны с персидским купцом Нахтуаном и его халдейским выкормышом Белтасом.

– Людям, которые опознали этеров доверять можно?!

– Безусловно, Верховный. Их оказалось всего несколько человек, кого удалось разыскать в чужих землях в полной нищете и прозябании. Многие, попросту, непонятно, как и где, бесследно исчезли. Впрочем, как и эти теперь, уже никогда не способны будут произнести ни одного слова.

«Орден стал весьма чисто работать, перестав оставлять в живых ни только прямых, но и третьестепенных свидетелей своих изысканий. Не давая тем самым возможности возникновения резонансу ФН (фактор нестабильности). Что тут скажешь – только, молодцы!».

– Меня, почему – то смущает кое – что в твоем отчёте, – темпорал встав к собеседнику в пол оборота уже собирался уходить. Он наконец попытался уловить в своём настроении то, что эфирным холодком постоянно овевало его. – Ты можешь припомнить чётко всё то, что происходило в Дельфах, в святилище пифии? Заметил ли ты хоть какую – нибудь странность, или человека, не должного там находиться?

– Всё происходило как всегда: и рабы –носильщики, и глашатый, и девушки – весталки. Никого лишнего. – Жрец опустил взгляд прищуренных глаз вновь вспоминая прошедшее. – Доверенный мне человек видел на склоне лишь единожды какого – то бродягу, заплутавшего в тумане. Он пробыл там недолго разведя огонь и согреваясь. Может то был потерявшийся пилигрим, или несчастный, искавший свою смерть, не знаю. И на том…всё. Разве что… Не могу сказать точно, но произошло нечто, может и обычное…

Обсервер напряженно ждал ответа, теряющегося в своих воспоминаниях жреца.

– От долгого пребывания в лоне богов Сивилла явно была в навеянном полусне и совершенно слаба. И когда её вынесли на помост, к нам, и наступал момент прозвестия она вдруг изнемогла. Её поспешила поддержать одна из весталок…

– Это как – то повлияла на сам смысл пророчества или был изменён порядок?..

– О нет, Верховный! Просто, ты спросил о странностях…

Человек, выдававший себя за покровителя Храма и высшего ментора жреческого Ордена, облизал сохнущие губы. Приняв на себя будто бы вернувшуюся холодность и невозмутимость, он наконец повернулся в направлении Сфинкса.

– Не беспокойся, всё так и должно быть, – он сделал несколько шагов по засыпанной песком дороге. Через плечо он отрывисто кинул: – И не забудь передать Знающим мои наставления.