Обреченный. Трое из Утренней Звезды

Впрочем, выбравшись к трактиру, он приободрился. Ну, подумаешь, странные гацане! Удивительно было б, если б они оказались нормальными. Главное, что наелся. И что никто его с этими чумазыми бродягами не видел. Подумав так, Кэйлин ухмыльнулся, шлепнул себя по туго надувшемуся животу и повернул за угол, к трактирным дверям.

И оторопел, остановился как вкопанный, точно наткнувшись лбом на невидимую стену.

Из трактира навстречу ему вышел… он сам!

Он сам, Кэйлин, невысокого роста, толстенький, с кривоватыми ножками, пегими, вечно всклокоченными волосами… Даже синяк под глазом и распухший нос – напоминание о близком знакомстве со стражей Утренней Звезды – были в наличии.

Кэйлин охнул, схватившись за грудь, в которой испуганно ворохнулось сердце.

Двойник тоже заметил его. И тоже узнал.

И преспокойно прошел мимо, нагло и как-то очень знакомо подмигнув. Скрылся за тем же поворотом, из-за которого только что вышел сам Кэйлин. И когда скрылся, Кэйлин вдруг осознал, что двойник кое-что сказал ему на прощание.

«Понравилось? Мы можем дать еще. Мы можем дать столько, сколько вы попросите…»

Бедняга бесплатный слуга господина Фарфата проделал два шатких шага и прислонился к стеночке.

Что же это такое, а? Подмешали, что ли, гацане в свое варево какую-то дрянь? Но зачем? Никогда эти ублюдки просто так ничего не предпринимают, во всем свою выгоду преследуют. И какой же, спрашивается, им резон одурманивать того, у кого гроша ломаного за душой нет и не предвидится?

А подмигивание этого двойника… Такое ощущение, что сегодня Кэйлин уже видел нечто подобное… А эти странные слова? «Мы можем дать столько, сколько вы попросите…» О чем это? К чему? Про похлебку, что ли?

По стеночке он добрался до порога трактирной двери, уселся на обычном своем месте, ожидая хозяина. В голове было пусто-пусто, в груди все еще, никак не успокаиваясь, тревожно бултыхалось сердце.

Господин Фарфат появился спустя час с небольшим. Узрев слугу, он остановился, вопросительно глянул на него.

– Все в порядке! – закивал, вставая, Кэйлин, уже привыкший к тому, что хозяин даже слов не расходует попусту, становясь говорливым только тогда, когда это необходимо. – Плащ помыл, горшок выколотил…

Господин Фарфат угрожающе сдвинул редкие брови.

– Да не пьяный я! – заявил Кэйлин. – На какие шиши-то? Во!..

Он дыхнул в лицо хозяину, тот брезгливо сморщился и прошел мимо него, в трактир.

Кэйлин опять опустился на порог.

Впрочем, просидел он там недолго. Через пару минут трактирный служка, открыв дверь изнутри, пихнул его ногой в спину:

– Эй, как тебя там… Тебя хозяин твой зовет!

– А чего такое?

– А я почем знаю. Но видок у него не очень… Видать, напортачил ты, братец, в чем-то. Получишь сегодня по сусалам! А и за дело! День-деньской задницу тут просиживаешь, вместо того чтобы господину потрафлять! Марш к своему хозяину, орясина!

Средний сын Адама Сторма Эдгард действительно покинул графство Утренней Звезды с гацанским табором. Только в том слухи врали, что – не по своей воле. Хотя как сказать – не по своей… Никто в мешок его не засовывал, никто рта кляпом не затыкал, рук-ног не вязал. А задурить мальцу голову обещаниями показать страны дальние и дива дивные – тут любой справится. Что уж говорить о таких ловкачах, как гацане…