Обречённая

– Нам еще не велели отпускать людей, – возразила заместитель директора, но тут зазвонил ее телефон – все подтвердилось. Люди стали одеваться, прощаться, рассуждать, что же произошло, почему пришлось так долго ждать. Учителя убедились, что всех учеников заберут.

– Мы отвезем Аву, – сказала Сэм, когда к нам подошли.

Мы тоже одеваемся, потом идем к воротам.

– Где ты живешь? – говорит Сэм.

– Я сама доберусь, все в порядке.

– Не дури. Уже поздно, и неизвестно, что там происходит. Просто скажи адрес, потому что сначала нужно проверить путь или что-то вроде.

– Спасибо, не надо.

Вид у Сэм озабоченный, она оглядывается. Ищет заместителя директора? Я прощаюсь и, не дав ей сказать ни слова или продолжить спор, шустро проскальзываю к черному ходу.

Я ввожу код, чтобы открыть ворота, а затем быстро поднимаюсь по дороге к повороту на автобусную остановку.

На улице пусто, лишь пара прохожих. Пожалуй, безумие отказаться от такого предложения. Что, если автобус не придет или они вовсе не ходят?

Почему я не согласилась? Я вздохнула. Знаю, но не хочу признаваться себе.

Не хочу, чтобы она увидела мой дом. В этом все дело, правда?

А ведь я, кажется, перестала заботиться о том, что обо мне подумают окружающие. И вдруг снова. И даже хуже. Не все окружающие. А именно она.

11. Сэм

Мы проезжаем одни за другими двое ворот. Так не получилось бы, наверное, если бы электричество не дали. Мы бы оказались заложниками мер безопасности – ха! Хотя наверняка есть какие-нибудь способы экстренно открыть ворота.

Почему произошла диверсия? Вокруг школы – большие дома, дорогие магазины и рестораны, и всюду защита и охрана: рамки металлоискателей, сигнализация, камеры.

И все электронное, как правило. Кое-где наверняка имеются генераторы, а где их нет, должны быть меры на случай экстренного отключения электричества: зачем нужны ворота, которые замуруют тебя, если энергия отключится? А что, если случится пожар?

Мне не по себе. Вот почему полиция перекрыла дороги и велела всем оставаться на местах, пока район не очистят.

Дороги полупустые, и тугой узел напряжения постепенно ослабевает, чем ближе мы подъезжаем к дому.

Вдруг позади раздаются резкие звуки, будто кашляет неисправный двигатель. Без остановки. Это что, перестрелка?

Я включила связь с кабиной водителя.

– Что происходит?

– Полицейская операция. Нас не коснется.

Я волнуюсь за Аву. Звуки раздаются неподалеку от школы, а я даже не знаю, где Ава живет, куда направляется и как собирается добраться до дома, так что и проверить не могу. Меня мутит от страха за нее. И почему она отказалась ехать?

Первые дополнительные занятия оказались не такими, как я себе представляла. Ава, конечно, заставила меня каким-то чудом работать, но было кое-что и помимо занятий. Например, наши разговоры. А еще я рисовала ее.

Никогда прежде я не была так откровенна, как сегодня с Авой. Почему? Видимо, не выспалась и не следила за языком.

Сказала, что не верю в любовь с первого взгляда. Друзья бы поспорили со мной – они только об этом и трещат. Мы с Шарлиз дружим с пяти лет и раньше делились друг с другом всем. Не считая семьи, она была самым близким для меня человеком. Но все изменилось, когда она открыла для себя мальчиков. Она влюбляется каждую неделю и только об этом теперь и говорит. Неудивительно, что ничем подобным я с ней не делюсь.

А еще я не верю, что где-то есть единственный, предназначенный нам человек. Во всяком случае, мне такой раньше не встречался.

Ава не похожа на моих друзей. Я правда пыталась ее нарисовать настоящей, но не вышло передать глаза. Хорошо бы она вновь мне позировала. Я хочу этого.

«Пожалуйста, пусть все будет хорошо, Ава».

Я едва знаю ее. Если хоть одна девочка в моей школе попадет в беду или поранится, я буду беспокоиться, но не настолько. Не понимаю.

12. Ава

Холодает, и я на ходу сильнее запахиваюсь в пальто.

Дорога, по которой я обычно хожу к остановке, сейчас перекрыта. Я отхожу все дальше, и мне попадается все больше перекрытых дорог – полиция, и вид у нее взволнованный. Кажется, я заблудилась.

Папа бы наверняка выбрал лучший маршрут, таксисты всегда знают такой, а я сомневаюсь и уже подумываю позвонить ему, но тогда он разволнуется, а приехать и забрать меня он не может: все дороги перекрыты. Я дошла до магазина на углу, куда порой захаживаю, чтобы спросить дорогу, но магазин оказался закрыт. А раньше всегда был открыт. Я огляделась, и тут до меня дошло, как безлюдно в районе – и тихо, будто улицы, здания и опустевшие тротуары задержали дыхание. Где все?

Мимо на скорости пронеслись еще полицейские машины, и тишина раскололась: вопли, треск, оглушительный грохот, эхом отдающийся в ушах, а потом крики. Это что, перестрелка?