Обречённая

Она озвучивает в точности, о чем я думала целый день. Я киваю и уже собираюсь согласиться, но тут понимаю, что она не улыбнулась в ответ, а сейчас поглядывает на часы.

В сумке Сэм зазвонил телефон.

– Извини, нужно ответить. – Она поднимается и отходит в сторонку.

Я растерялась и забеспокоилась.

То время, что я провела у Сэм, совпало со сложными переменами в моей жизни и жизни ее семьи, нам обеим хотелось выговориться. Похоже, все прошло. Или я просто надумываю.

А может, Сэм никак не примирится с тем, что устроил ее отец, не хочет смотреть правде в глаза и потому избегает разговоров со мной.

Или что-то случилось и ей нужна помощь? Я хмурюсь. Если бы не телефонный звонок, я бы узнала.

Погодите, она же сказала, что потеряла телефон.

Я качаю головой. Что за нелепость. Нашла или купила новый. Что с того?

И все же мне неспокойно.

4. Сэм

– Лукас, это ты?

– Единственный и неповторимый. Уже подумал, что не ответишь.

– Прости, я была не одна.

– Нужно встретиться. Сегодня сможешь?

– Да. Собираюсь с Шарлиз и Рут за покупками в новый магазин на Бонд-стрит. Там есть кафе на четвертом этаже – я улизну от них и буду ждать тебя около пяти?

– Да. Я знаю, где это. Кафе найду. Встретимся на месте.

– Я одолжила телефон Энджи, мне нужно его вернуть. Если что, звони Шарлиз.

– Хорошо. Береги себя.

– Ты тоже.

Мы попрощались, и я нажала «отбой», но так и осталась стоять на дорожке за библиотекой. Сердце бешено стучит, ладони взмокли. Соберись, Сэм! Мы живем в свободной стране (пока что), и договориться о встрече с другом в кафе – это не преступление.

А вот наш возможный разговор – другое дело.

Чтобы успокоиться, я сделала пару глубоких вдохов и стала обходить библиотеку.

Стоп. Вдруг Ава еще не ушла?

В ожидании звонка от Лукаса я глубоко погрузилась в собственные мысли, и она застала меня врасплох. Пожалуй, я не готова с ней разговаривать, во всяком случае сейчас. Почему-то рядом с ней меня тянет на нежелательную откровенность. Ей не стоит знать, что я встречаюсь с Лукасом и почему это делаю, но, даже если я ничего не скажу, она догадается, что я что-то утаиваю.

Но дело не только в этом: я все еще не возьму в толк, зачем она искала информацию о нас с папой.

Я разворачиваюсь в обратную сторону – придется обойти пару зданий, чтобы не проходить мимо входа в библиотеку.

День тянется невыносимо медленно, минуты кажутся часами. Когда наконец раздается последний звонок, я подскакиваю на месте.

– Торопишься? – подмигивает Шарлиз. Подруги решили, что между мной и Лукасом что-то есть, и я не спешу их разубеждать. Это правда отчасти, только в другом смысле.

Во дворе уже дожидается новый лимузин. Пришлось рассказать маме, чтобы получить разрешение охраны, но говорить при этом на понятном ей языке: я и так пропустила день рождения Шарлиз и просто умру, если не куплю ничего нового на вечеринку к Рут и не выберу это сама. Без участия мамы на одобрение потребовалось бы несколько дней.

Водитель открывает для нас двери, и Шарлиз первой ныряет в салон и тут же приходит в восторг. Впереди рядом с водителем сидит Коулсон. Он молча кивает в зеркало заднего вида.

Дороги пугающе спокойные. Мы проезжаем контрольно-пропускные пункты, где сканируется номерной знак автомобиля. Поток машин останавливают, чтобы мы проехали, но их и так мало, как и людей, что странно для Лондона.

– Тихо, правда? – произносит Рут и нарушает тишину в салоне.

То и дело на углу разных улиц нам попадаются вооруженные люди. Кто они? По виду – не военные и не полиция. На них черные массивные костюмы и пуленепробиваемые жилеты.

Это и есть лордеры? Быстро же они появились. О новых силах правопорядка только объявили, но, наверное, их планировали создать давно, иначе откуда тогда взялись эти костюмы? Со всеми этими событиями кажется, что прошла вечность, но на самом деле минуло только пару дней.

Я приноровилась делать украдкой снимки, сидя у окна, – камера зажата между пальцами, руки скрещены на груди.

На место мы приезжаем около четырех. Минуем охрану, проходим через большие стеклянные двери, и бразды правления тут же забирает Шарлиз. Для вечеринки по случаю шестнадцатилетия Рут заявлена формальная одежда – смокинги и вечерние платья. С пустыми руками домой возвращаться нельзя, поэтому нужно купить наряд, который понравится маме. К счастью, вкус у мамы и Шарлиз совпадает.

Я иду в примерочную с Рут, а Шарлиз приносит одно за другим платья, и мне приходится все примерять, то и дело поглядывая на часы и жалея, что нельзя просто надеть смокинг. Наконец осталось всего три.

– Рут, раз вечеринка твоя, то и выбирать тебе.

– Не терпится улизнуть на свидание, а? – подкалывает Рут. – Пожалуй, вот это.

Она выбирает черное платье. Простое, но в то же время потрясающее.

– Нужно, чтобы понравилось маме, – замечает Шарлиз.

– Верно. Лучше с ней не ссориться.

– Тогда голубое, – предлагает Шарлиз, и Рут соглашается.

Шарлиз быстро подкрашивает мне глаза и губы, и только затем подруги меня отпускают.