Обречённые

— Да, считаю. Мы грабим, убиваем, продаём, предаём, но не втыкаем нож в спину, когда враг отворачивается. Мы не скрываем свои намерения. Вы лживые и бездушные существа. И вам не место среди нас. — Он произносил каждое слово с такой ненавистью, что без лишних доказательств верилось в его чувства. Его лицо перекосило от горечи, которую он испытывал. Я не повёл бровью. Не меняя своё каменное выражение лица, продолжал наблюдать за ним. Мне были безразличны эмоции этого человека и его возможные беды, которые он пережил из-за клана, которому некогда я принадлежал.

— Каждый сам выбирает свой путь? — тихо сказал я и направился к двери.

— И что же?! — усмехнулся он мне в спину. — Это твоя была воля убивать тех, кто не заслуживает смерти?! — На несколько секунд я остановился, но отвечать не стал. Я вышел прочь из комнаты, аккуратно прикрыв за собой двери.

Никто не стал за мной бежать или пытаться меня остановить. Даже наоборот вся охрана пропускала, расступаясь передо мной. Без спешки я вышел на улицу. Было уже одиннадцать вечера. Несмотря на ещё непозднее время, в этих кварталах было безлюдно. Фонари встречались на каждом метре. Но в основном лампы были выбиты. Лишь кое-где дорогу освещал свет, падающий из окон домов. Дождь прекратился совсем недавно. На улице резко похолодало. Повсюду образовались большие лужи. Я медленно шёл вдоль серых зданий. Я знал, что Джимми позвонил Киту, как только я покину его. Поэтому мне нужно было действовать очень быстро и чётко, хотя идеального плана у меня не было. Я шаг за шагом проходил мимо жилых домов, из которых слышались крики, разговоры, споры людей. Кит никуда не мог от меня деться, был убеждён я, зная какую панику должно быть он сейчас испытывает. Ведь этот человек прекрасно понимал, что я везде смогу достать его, куда бы он ни спрятался, а далеко уйти он не мог.

Наконец-то я дошёл до отеля, о котором говорил Джимми. Я прошёл ещё немного в сторону здания, встал напротив, оглядывая окна, везде было темно. Наверное, они были уже, наготове, ожидая моего появления. Но я намеривался зайти с парадного входа. Скрываться от таких ничтожеств как они, не подобало никому. Они были смешны в своих порывах, работать на существ, которых на самом деле ненавидят всем своим существом. Зачем люди так поступают? Идут против собственной воли, если у них изначально есть выбор.

Стучаться я не стал, потому как понимал, что нежеланный гость здесь. Я толкнул двери. На удивление, они были незапертыми. Внутри было темно и тихо. Я осмотрелся по сторонам, никого по близости не оказалось. Лишь прислушавшись, я услышал тихие шаги в соседнем коридоре и у лифта. Я прошёл в том направлении. Они хотели напасть на меня? — решил я, обдумывая каким методом смогу причинить наименьший вред этим людям. Но после того как из-за угла здоровенный мужчина напал на меня и воткнул в руку серебряный кол, я разозлился, не желая больше считаться с их физическими слабостями. В то мгновение я ощутил, как моё лицо и тело начало меняться. Злоба всегда вызывала во мне непреодолимое желание убивать. Лишь временами я не боролся с этим чувством, поддаваясь его порочности. Мои вены бешено пульсировали в предвкушении свежей человеческой плоти. Чёрная кровь просочилась из моей раны и потекла вниз руке. Я не ощущал боли, лишь легкое жжение нарушало моё спокойствие. Я резко обернулся в сторону того человека, успел поймать страх в его глазах, прежде чем кинулся на него, впиваясь клыками. Сонная артерия быстро разорвалась на его толстой шее. Тёплая кровь хлынула по моей изголодавшейся глотке. Несколько глотков придало мне ещё большей силы. Теперь я был на пике блаженства, удовлетворив свои звериные инстинкты. По моему подбородку стекала чужая кровь. Я оглянулся, быстро сообразив, что позади меня уже собралось несколько любопытных наблюдателей, которые были слишком глупы и вместо того, чтобы бежать от меня как можно дальше, они попытались проделать то же самое, что и предыдущий незнакомец. Я без труда раскидал их по сторонам. Стараясь их не убивать, я лишь ломал им ноги, чтобы они больше не стали меня преследовать. Иногда, если попадались настырные, мне приходилось лишать их рук, которые они даже после первого столкновения со мной тянули к оружию, чтобы напасть на меня со спины.

— Не стоило этого делать, — тихо сказал я, наступая на руку одному из нападавших. Он закричал от боли, потому что кость была уже переломана в двух местах. — Ведь уже предупреждал, но ты снова потянулся. — Я поднял валявший неподалёку окровавленный топор и со всего размаху замахнулся на лежащего человека. Его стоны и крики эхом разнеслись по всему зданию. Его рука, как сухая ветка, переломилась в районе плечевого сустава. Кровь потекла на пол.

— Моя рука! — кричал он, оглядывая оторванную конечность.

— Я предупреждал. Надо было просто лежать, — спокойно произнёс я. Перешагнув через него, я направился в сторону.