Обречённые

— Состав, — чётко ответил он, протягивая руку к пачке сигарет лежащей между нами на скамейке. Прежде чем развернуть и прочесть я поднёс ему зажигалку. Тот кивнул головой в благодарность. Я глубоко вздохнул. Долго смотрел на свёрнутый лист белой бумаги, собираясь с силами узнать то, ради чего Ричард готов идти до конца.

— Завтра покрасим крыльцо, — неожиданно произнёс я. Эдди удивился моему предложению но, тем не менее, осмотрелся вокруг.

— Да. Надо бы, — делая очередную затяжку, согласился он. Я быстро развернул лист, который мял в своих руках. Каждый ингредиент Эдди написал с красной строки, нумеруя их по очереди. Я ничего особо не понимал из того, что здесь было написано. Лишь три последних строчки насторожили, так как эта комбинация символов была мне знакома.

— Это группа крови?

— От части, да.

— Как это?

— Это кровь вампиров. — Эдди забрал у меня лист и показывая пальцем, по очереди он спускался вниз по строкам, расписывая мне доступным языком, что входило в состав той пробирки, которую я вскоре должен буду отдать Ричарду. Невольно я вспомнил Бена и его семью. Он так и не объявился. — Последние три строчки — это кровь вампиров.

— Ты можешь сказать, чья это кровь?

— Я не был уверен до конца, — произнёс он, но после замолчал. — Вот почему брал твою кровь на анализ.

— Что? — возмутился я, уже понимая дальнейшую реплику.

— Да. Один из ингредиентов — это твоя кровь. — Я опустил голову, уткнувшись взглядом себе под ноги. — Второй ингредиент — это кровь Ричарда. — Я продолжал сидеть в том же положении, пытаясь прийти в себя от мысли, что на протяжении многих лет из меня высасывали кровь в прямом и переносном смысле. Ради экспериментов, о которых я даже был не в курсе. — Третья кровь, — он сделал паузу. — Я не уверен до конца, так как у меня не было возможности проверить это. Но… вероятно это кровь твоей сестры. Она практически идентична твоей крови, но… Может чья-то ещё…, не уверен… — Я поднял голову и посмотрел на Эдди. Он был слегка озадачен своими же словами.

— То есть это основные составляющие этого гремучего коктейля? — решил уточнить я.

— Да, — подтвердил он. — Мы без проблем повторим содержимое этой пробирки. Только если ты достанешь кровь Ричарда. Незнакомую кровь мы можем заменить той, что я вывел из этой формулы. Тогда я сделаю точную копию. — Я задумался.

— Но как? — спросил я.

— Что как?

— Как Ричард планирует изготавливать лекарство, если у них не будет доставать одного элемента — моей крови? — Эдди сморщил лоб и прикусил губу, пытаясь мысленно сообразить весь этот процесс.

— Может поэтому он сделает всё, чтобы ты вернулся вместе с Ребеккой к нему на службу. Как думаешь? — Я ничего не ответил, лишь обхватил руками голову, прикрыл глаза.

— Я так устал. — Эдди похлопал меня по плечу, приободряя.

— Я до конца буду с тобой. — Прошло несколько секунд. — Можно тебе кое в чём признаться, — неуверенным дрожащим голосом произнёс он. Я повернулся к нему готовый внимательно его слушать. Он глотнул немного воздуха ртом и заговорил. — Помнишь, я говорил, что ко мне приходил Адам и угрожал расправиться с тобой и с Ребеккой?

— Да, — подтвердил я. Эдди немного занервничал. Его руки без конца теребили волосы на своей голове. Было понятно, что он не мог найти нужных слов.

— Так вот этого на самом деле не было. — Я удивился, но ничего не стал говорить. Спокойствие по-прежнему было на моём лице. Я точно знал, что если он так сделал, значит, у него были на то веские основания. Я ждал неопровержимых аргументов его поступку и клевете. — Не знаю, каким образом, но за несколько дней до этого диалога мне позвонила Лейла. Я не понимал, как она могла узнать мой номер. — Я сразу подумал о Ребекке, которая бесцеремонно могла лазить по моей комнате или копаться у меня в телефоне. — Вначале я бросил трубку, но она перезванивала ещё и ещё. Мне пришлось поднять, чтобы не вынуждать её приходить ко мне лично. Понимаю, что не стоило поднимать с незнакомого номера, но я думал это ты… — Он покачал головой, чувствуя за собой вину. — Я не должен был так поступать с тобой. — Он замолчал. Каждое слово ему давалось невероятно трудно. — Она приказала мне сказать об Адаме такое, иначе она убьёт Рика. Знаю, я обязан был сразу рассказать тебе, но… Я боялся ведь ты и Ребекка так близки, что она могла спокойно узнать о нас всё. Ты ведь понимаешь? Я тебе доверяю, но ей. — Он замолчал. Всматриваясь мне в лицо, он искал прощения.

— Понимаю, — произнёс я, ни капли, не обижаясь на его поступок. Я в действительности осознавал, что Ребекка была предателем. Знал, но ничего не предпринимал в связи с этим. Я жил под одной крышей с врагом и никуда не мог деться. По собственной воле я выбирал такую участь.

Если посчитать сколько раз нас предают близкие люди, то можно с уверенностью отказаться от всех врагов. Без колебаний. Без сомнений. Без совести мы переступаем дозволенную нам грань. И тогда дружба распадается на тысячи частиц. Сгоревшие в огне дни, когда кто-то был для нас важен, остаются за опущенными плечами.