Обречённые

— Да. Так, — ответил я, не желая объяснять кому-либо свою зависимость от других.

Ребекки не было дома. Она предупредила, что уедет вместе с Джиной. Прошедшая неделя, казалось, длилась вечность. Долгая скучная она навеяла на меня меланхоличное настроение. Мне не хотелось никуда выходить. Единственное, о чём думал, так это о том, что Кларк и Джейн на все выходные уехали к её матери. Вероятно, это и был первый шаг его коварного плана — устранить меня. Ревность убивала меня, как только представлял, что он рядом с ней. Мне в действительности хотелось лишь одного, чтобы он исчез из её жизни. Пусть не навсегда, но хотя бы на время. Невольно в голову начали приходить идеи, как этого добиться. Порой мои мысли заносили меня далеко в дебри. Но в основном помыслы сводились к одному и тому же варианту — просто убить его. Будучи бесхитростным, мне было трудно придумать изощрённый способ, как отомстить этому парню.

Я вышел во двор, чтобы забрать утреннюю газету. Во дворе Смитов как обычно бегал их младший сын Тёрк. Он был замкнутым и странным ребёнком. Никогда не слышал, не видел, чтобы он с кем-то общался, даже в школе. Мой взгляд застыл на нём. Мальчик не обращал на меня никакого внимания, продолжая подбрасывать мяч. Неожиданно футбольный мяч вылетел за пределы двора и покатился через дорогу на противоположную сторону улицы. Я огляделся вокруг, так как почувствовал мощную вибрацию земли. Вдруг заметил в конце дороги грузовик. Он мчался на огромной скорости. Я бросил взгляд на мальчика, который бежал в сторону дороги. Метр за метром грузовик приближался к нему. Ещё несколько секунд и автомобиль собьёт ребёнка. Всё вокруг меня замерло. Недолго думая, я пулей вылетел со двора. Схватив на руки мальчика, отнёс на безопасное расстояние. Грузовик промчался мимо. Водитель даже не понял, что могло произойти, потому что был крайне невнимательным и не смотрел по сторонам.

Через мгновение я осознал, что продолжаю стоять рядом с ребёнком. Я опустил голову и поймал на себе напуганный взгляд.

— Спасибо, — тихим голосом произнёс мальчик. Я не знал, как себя вести. Что он обо мне подумает? И будет ли говорить кому-нибудь об этом? Разум продолжал находиться в недоумении, зачем я сделал это? Каждый мой поступок приводил к какой-либо неприятности. К чему приведёт такой расклад, я не мог пока предположить. Ничего не говоря, я направился обратно к себе в дом. — Можно с тобой?! — прокричал Тёрк мне вслед. Я обернулся. Вопросительно на него посмотрел. Решил, что мне показалось или я недопонял его просьбы. Но ребёнок вновь повторил. — Можно приду к тебе в гости, пожалуйста? — Чувство вины возникало всякий раз, когда видел мальчика в городе. Ведь именно я был виновен в смерти его отца. Может быть, именно поэтому я автоматически кивнул головой. На лице мальчика возникла улыбка. Детское лицо засияло от счастья. Я пошёл в дом. Он шёл рядом. Мы приблизились к двери. Я пригласил его войти.

— Как у вас здорово! — мальчик поднял голову на потолок. Он был разрисован сценами с полотен картин разных художников прошлого века. Ребёнок восторженно одаривал комплиментами обстановку нашего дома. — Словно ты попадаешь в сказку. — Он бегло осматривал все вещи. После быстро подбежал к столику, на котором стоял ряд статуэток. — Это ваше? — спросил он, взглянув на меня своими наивными детскими глазами.

— Да, — я до сих пор не знал, как реагировать на его внезапное дружелюбие.

— Моя мама не разрешает, чтобы в нашем доме были маленькие вещички, — разочарованно произнёс он.

— Почему? — спросил я.

— Она говорит, что они создают беспорядок, потому что я вечно их раскидываю.

— Тебе нельзя играть в доме?

— Да. — Ребёнок прошёл мимо меня и направился в библиотеку. — Мама говорит, что я бесполезный, маленький людоед.

— Зачем она так говорит? — Я проследовал за ним. Ребёнок остановился у двери. Посмотрел на меня и пожал плечами.

— Не знаю. Ещё она говорит, что лучше бы я не родился… — При этих словах я онемел. Слова разом куда-то испарились. Тишина заложила мои уши. Губы мальчика по-прежнему шевелились, но я ничего не слышал, погружаясь в свои воспоминания. Как должно было быть больно ребёнку слышать такое от своей родной матери?

20 марта 1897 год. В доме семьи Лестон проходил званый ужин. Все гости были знатными людьми. Для Хьюберта Лестона очень важно было их мнение и поддержка. Шум бокалов, звонкий смех, разговоры, пылкие дискуссии слышались отовсюду. В углу зала стоял маленький мальчик, потерянный, одинокий, молчаливый. Немного погодя ребёнок направился в сторону матери, которую заметил, стоящей возле одного из гостей. Она приехала только сегодня, поэтому ему не терпелось рассказать, как сильно он скучал по ней. Он медленно пробирался между взрослыми, пытаясь дойти до неё.

— Мама. — Лишь шаг разделял его от желанных объятий. Неожиданно его схватили за руку. Он поднял глаза и увидел своего отца. Грозный взгляд напугал мальчика. Он хотел вырвать руку, но отец крепко сдавил её своими большими грубыми пальцами.