Обречённый на одиночество. Том 1

Будто поклявшись, что они заставят Алхаста провести эту ночь без сна и отдыха, события чередой стучались в его дверь. Не успевал он облегченно вздохнуть, провожая взглядом спину уходящего события, как новое уже показывало ему свою бесцеремонную гримасу.

Ровно через полчаса, когда мысли его только-только начали отходить от визита Масхуда и последовавшего затем погрома в его доме, и веки уже стали смыкаться над изможденными глазами, с улицы послышались чьи-то шаги.

Раздался негромкий стук в дверь.

«Кто же это там еще?» – раздраженно подумал Алхаст.

Сегодня он не удивился бы, даже если его порог переступил бы самый что ни на есть настоящий черт.

Стук повторился.

Алхаст встал, включил свет и крикнул:

– Заходите, дверь не заперта!

Дверь медленно открылась…

– Заходите-заходите, – снова пригласил Алхаст.

Перед ним стоял мужчина лет сорока, довольно высокого роста и крепкого телосложения. Тщательно уложенные волосы и гладко выбритое лицо выдавали в нем человека, если не самовлюбленного, то, по крайней мере, стремящегося понравиться другим. Светлая, ухоженная кожа лица тоже говорила в его пользу. Но острый взгляд, широкие челюсти и выступающие скулы настораживали. Они подчеркивали своенравность, некоторую упёртость и… без сомненья, алчность их обладателя. Словом, перед Алхастом стоял довольно неоднозначный тип. И одет он был как новоиспеченный зять, собирающийся совершить первый визит к тестю. Белая рубашка, английский костюм и блестящие лаковые туфли…

Переложив маленький чемоданчик в левую руку, он поздоровался:

– Мир тебе, Алхаст!

– Мира и тебе, гость ночной! – Алхаст пожал протянутую руку.

Без лишних слов и обычных в таких случаях расспросов о житье-бытье, вошедший сразу приступил к делу.

– Меня зовут Лабаз. Я из Притеречья, мы не знакомы и раньше нигде не встречались. Я пришел к тебе по делу.

– Если я в силах чем-то помочь в твоем деле, считай, что эту помощь ты уже получил. Проходи, садись, не будем же мы стоять на пороге, – пригласил гостя Алхаст.

– Спасибо, – тот элегантно, в духе рыцарства, кивнул. – Я ненадолго, время позднее, а мне еще возвращаться. Что же касается сил твоих, то для решения моего дела у тебя их вполне достаточно, было бы желание…

– Говори тогда, я слушаю, – усмехнулся Алхаст.

– Думаю, тебе незачем знать, чем я занимаюсь, точно так же, как и мне нет абсолютно никакого дела до рода твоих занятий. Потому эти вопросы оставим в стороне… В чемоданчике, что я держу в руках, деньги, и это немалая сумма…

Алхаст насторожился.

– Я знаю, что у тебя есть какие-то тетради с записями твоего отца. Меня прислали сюда, чтобы купить их, если, конечно, ты согласен на такую сделку. В нашем случае торг, как говорится, вполне уместен. Я имею соответствующие полномочия.

Алхаст громко, от души расхохотался, ничуть не заботясь о том, как это будет воспринят. Смеялся долго, даже прослезился. И конечно, добрым и веселым этот смех ночному визитеру не показался.

– Да будь все неладно! Что же это такое, в конце концов! Да неужели на этом свете ничего больше и нет, кроме отцовских каракулей!? Всякий, кто заговаривает со мной в последнее время, только и говорит о тептаре Абу. Только за эту ночь ты уже второй, кто предлагает за него деньги. Свет клином, что ли, сошелся на этом несчастном тептаре! Ну, тот, первый…Знаю, что за фрукт, не трудно догадаться, для чего ему нужен тептар. Но тебе-то он зачем понадобился, уважаемый Лабаз из Притеречья?!

Ни на смех Алхаста, ни на его грубоватые слова гость не среагировал никак, ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Мне он абсолютно ни к чему, и нет у меня никакого желания ни видеть его, ни тем более читать. Записи твоего отца мне лично не нужны, если даже ты отдашь их даром. Я тебе уже говорил, меня прислали их купить. Человек, от имени которого я явился сюда, почему-то не захотел прийти сам. Но это уже не моего ума дело… Открой этот чемодан, посмотри, достаточная ли это сумма за твою книгу. Если нет, назови свою цену. Я просто вернусь с твоим ответом обратно, и все. На этом моя миссия завершается… И… это… Алхаст, прошу меня простить за этот поздний и, как тебе, должно быть, кажется, наглый визит. Мне пришлось приехать сюда, попросил человек, которому не мог отказать. Дай ясный и однозначный ответ, и я уйду.

– Ну что ж, Лабаз, мой ясный и однозначный ответ таков – тептар не продается! Он не будет продан ни тому, кто прислал тебя, ни кому-либо другому! Более того, можешь передать там, что я собираюсь выучить этот злополучный тептар наизусть и сразу же сжечь его!