Обречённый на одиночество. Том 1

– Я знала, что мой скудный ум не в силах понять смысл того, чему служил отец Берса¹². Да и не пыталась вникать в его дела. Знала, что не одобрит. – Глаза Чиллы наполнились слезами, память о потере была еще свежа. – Вы были его друзьями и соратниками, вам лучше знать. Я верю, что вы позаботитесь о сыне своего друга.

– Да воздаст тебе Господь за твое терпение и мужество! Ты не терзай себя, Чилла. Да, мы опекуны твоему сыну, друзья ему и надежные товарищи. Мы горды тем, что находимся сегодня рядом с Берсом, который вступает на великий и богоугодный путь. И воспринимаем это как величайшую милость Господа. Хвала Ему!

Старцы выстроились перед Берсом.

– Темболатан Тимарболатан Берс! Мы приветствуем тебя – Первый Проповедник земли нахской! Пусть на этом истинном пути слово твое будет благотворным, а рука – твердой! И пусть милость Божья будет над нами всегда! Знай и помни – ты не предлагаешь нахам ничего изобретенного тобой или доселе невиданного на этой земле. Ты возвращаешь нахов в лоно единобожия, в котором жили их предки тысячи и тысячи лет назад! Единобожие в крови нахов. Наши законы, обычаи и ценности берут свое начало от истинной религии, потому и живут до сих пор, оберегая племя наше от духовного разложения, не позволяя ему раствориться в многообразии племен и народов. Поэтому твои соплеменники сознанием и душой готовы принять Истинное Слово и следовать ему. Но будут и те, кто восстанет против Правды, ибо дьявол, да будет он проклят, не дремлет. С такими надо быть строгим и непримиримым. Темболатан Тимарболатан Берс! Держи меч в ножнах, когда силы слова достаточно, но пусть смолкнет твой язык, если глухие к истине враги Божьи разумеют только силу меча! Открытое сердце, чистая душа и светлый разум – вот где место для мудрого слова. Самое возвышенное слово, сказанное там, где к нему глухи и не хотят слушать и слышать его, пропадает бесследно и бессмысленно, как камень, брошенный в водоворот!

Шайх-Берс, наш предводитель и наставник, вступая сегодня вместе с тобой на этот богоугодный путь, мы именем Единого и Всемогущего Создателя клянемся быть преданными тебе и нашему делу, не жалеть ни сил своих, ни жизней в этом святом деле!

…Друзья и соратники разнесли по всей нахской земле Правдивое Слово, возвещенное Берсом. Законы и ценности, о которых даже слышали далеко не все нахи, и которые, естественно, считали для себя чуждыми, бурно обсуждались на площадях всех селений.

И поднялся гул возмущения над селениями нахов в горах и на равнине. Взбунтовались к,онахи, которые никогда не принимали то, что им навязывали силой. В гневе хватались они за кинжалы и бросали грозные взгляды в сторону Курчали – сердца сынов суровых гор были полны решимости призвать к ответу человека, поставившего под сомнение верования их отцов. И кровь, готовая обильно пролиться на древнюю землю, кипела в венах, сдерживаемая только непререкаемым авторитетом старцев.

Но и Берса они тоже знали неплохо. И разве слышал кто-нибудь в этих краях, чтобы уста его проронили хоть одно пустое или необдуманное слово! Ведь это был не только доблестный воин и благородный к,онах, но и мудрый человек, несмотря на молодость. Может, вдовий сын и в самом деле познал то, что было скрыто до сих пор, или увидел что-то такое, чего другие не замечали?

– Нет, такие дела второпях не решаются! – повторяли к,онахи, приученные подчинять кинжалы свои и сабли мудрости и терпению. – Сначала мы выслушаем Тимарболатан Берса. Пусть он поведает нам о своей религии. Пусть покажет ее истину. Пусть предъявит нам ту основу, на которой стоит его слово. Слово без прочной основы, что дерево без корней – его свалит даже синица, зацепившаяся за ветку. Нет, Берс не из тех, кто может позволить себе такие речи!..

Просторный двор Берса был полон. Старцев – предводителей горных и равнинных обществ – усадили на расставленные полукругом бревна, молодежь пристроилась за их спинами.

Старики, представители общества курчалой, поздоровались за руки с гостями и заняли противоположную сторону, где для них также были приготовлены места. Ничего, кроме озабоченности, не читалось и на их лицах. Они ведь и сами не совсем понимали смысл речей молодого сородича и были далеко не в восторге от его затеи, взбудоражившей весь нахский народ. Курчалинцев, конечно же, беспокоило, что все это может закончиться большой бедой не только для них, но и для всего народа. Однако среди них так и не нашелся человек, способный переубедить Берса. И просили его, и предостерегали, требовали и даже пытались угрожать – все напрасно. Стоит на своем, как скала, – ни расколоть, ни сдвинуть! И сами его слушали с превеликим терпением, и понять пытались… и не находили в словах его ни притворства, ни двойственности. И хотя истина его слов так и не открылась для сородичей, одно для них было ясно, как светлый день, – сын Тимарболата говорил то, чему сам верил искренне! В его речах не было и тени сомнения в своей правоте… А пустой бравады или стремления возвыситься над кем бы то ни было в нем не замечали никогда.