Обрекающие на Жизнь

Я несколько обеспокоенно наблюдала, как поднимаются на ноги «поверженные» учителя. Северд-ин в свое время наотрез отказались от любого вида защиты, хотя защита считалась обязательной для учебных боев. Тогда я не возражала: мысль о том, что неумеха вроде меня сможет хотя бы поцарапать этих идеальных воинов, была просто смешна. Даже пустяковые раны, которые они все-таки изредка получали в последние два-три года, можно было объяснить скорее благоволившей ко мне слепой удачей, чем каким-то серьезным искусством… Зато сегодня…

Но тут со стороны Сергея пришел успокаивающий импульс, заверивший, что он не стал бы серьезно ранить на простой тренировке, так что я с легким сердцем вернулась к перебранке с Бесом.

– Я ведь вас достала! Достала северд-ин! – Мой голос звенел от удивления и торжества. Теперь можно было умирать спокойно. Большего достигнуть мне вряд ли суждено.

Сергей и Бес одновременно презрительно фыркнули, причем очень презрительно. Поразительное единодушие. Северд-ин продолжил лекцию все в том же холодном, профессиональном тоне.

– Если вы, госпожа, считаете, что свою жизнь стоит разменять ради призрачного удовольствия пустить кровь паре противников, то, боюсь, мы лишь зря потратили время на все эти тренировки.

Хам.

– Вообще-то я так не считаю. Но вы ведь все равно через пару секунд меня бы прижали, так почему было не попробовать?

– Попробовать? Зачем? Разве вас этому учили? Вы должны были победить, а не… не устраивать это издевательство над искусством! – Кажется, он рассердился.

Я тоже.

– Вот как? – приподнялась на руках, откидывая выбившиеся из-под ремешка и падающие на глаза пряди. – По-вашему, я не в состоянии реально оценить имеющиеся в моем распоряжении минимальные шансы и действовать соответственно?

– У вас были все возможности одержать верх!

– Ха!

– Вы уже делали это.

– В танце.

– И что же мешает вам повторить то же самое без танца?

Он что, издевается?

– Я недостаточно искусна. – Произнесено это было спокойно, почти равнодушно. Ай да я.

На какое-то мгновение в зале установилась мертвая тишина. Затем Бес медленно выпустил воздух через сцепленные зубы. Раздался тихий, шипящий звук.

– О том, как сражаться и побеждать, вы знаете не меньше любого воина. Так что же тогда подразумевается под словом «искусна»? Скорость? Сила? Техника боя?

Я тряхнула головой, выпуская язвительный и неразборчивый сен-образ, но Бес не обратил на это ни малейшего внимания.

– Вы правда считаете, что есть еще какие-то неизвестные вам таинственные приемы? Тщательно скрываемые секреты мастерства? Скажите, госпожа, вы действительно думаете, что на этом уровне балаганные фокусы имеют хоть какое-то значение?

Я сидела, нахохлившись, понимая, что он абсолютно прав. Но это ничего не меняло. Я зацепила мечом двух северд-ин. Гип-гип ура мне!

Вот.

Выражения лица Беса было не видно за непроницаемой темнотой маски, но у меня почему-то возникло впечатление, что он поперхнулся. Такая лекция пропала даром!

И соизволил бросить, точно признавая поражение:

– Ну что ж… Полагаю, это тоже немалое достижение. – Воины заколебались в воздухе, растворяясь в окутывающем тренировочную площадку сумраке. – Для эльфийки, конечно.

Я почувствовала, как челюсть моя удивленно отваливается, а уши опускаются горизонтально, что означает полное обалдение. Это что, был комплимент?

Или все-таки оскорбление?

Еще с минуту в одиночестве сидела на прохладном полу, пытаясь переварить происшедшее. Я достала в поединке северд-ин. Я зацепила мечом Безликих воинов. Я переиграла бойцов, считавшихся лучшими из тех, что когда-либо видела Ойкумена. Я? Антея тор Дериул-Шеррн, Хранительница Эль-онн, Императрица Оливула? Я, неуклюжая дурища, которая на оружие всегда смотрела с брезгливым опасением?

Бред.

Может, папины гены наконец начали себя проявлять? Он, как-никак, первый клинок Эль-онн…

Молчаливый, мой меч, валялся тут же, непроницаемый и совершенный, как всегда. Чем дальше, тем меньше в нем оставалось от человека и появлялось больше – от меча. А может, он просто перестал притворяться, позволяя себе быть тем, чем был всегда.

Аккуратно и с величайшим почтением вложила блестящий клинок в ножны. Спасибо, друг. Жаль, что я не могу воздать тебе честь, которую ты заслуживаешь, сражаясь так, что после за это не приходится краснеть.

Осторожно поднялась на колени и, шипя и ругаясь сквозь зубы, начала стаскивать призрачные доспехи. Закатала надетую под них рубашку, чтобы осмотреть нанесенный урон. Кожа в том месте, где клинки Безликих прошли насквозь, впиваясь в плоть, была воспалена и имела нездоровый сине-зеленый оттенок. Но зато тело представляло собой нечто целое, ребра не разворочены, а внутренности благополучно пребывали там, где им и положено – внутри. В общем, можно было считать, что защита сработала.

Я с проклятием отшвырнула панцирь.

– Сама виновата, – раздался позади знакомый голос – Не нарывалась бы так откровенно, Дикая не стала бы завершать удар.

Резко повернулась и охнула от боли, вызванной этим Движением. Не важно.

Все не важно.

Это и в самом деле был он.