Обрести крылья

Я не верю в то, что он сказал. Спящая Лаура выглядит еще более беззащитной. Мысль о том, что я позволил всему этому случиться, меня убивает. Я позволил – не сейчас, когда просто к ней не успел. Тогда. Раньше. Когда говорил ей обидные вещи. Когда выгонял из страны ее семью. Когда разрушил все, что было ей дорого, в том числе ее чувство ко мне. Сама мысль об этом убивает сильнее, чем если бы Кроунгард добрался до меня и своими руками провернул в моем сердце лазерный нож. Я прислоняюсь лбом к стене, рядом с ее постелью, и мне совершенно плевать на то, как все это выглядит.

Мне плевать на все.

– Торн, – рука Ардена ложится мне на плечо, – у тебя еще есть дочь. С ней все в порядке.

– Дочь?

Я оборачиваюсь, смотрю на него.

– Да, я больше чем уверен, что это девочка. Если Лаура так чувствовала…

– Не смей. Говорить. О ней. В прошедшем времени. – Я сбрасываю его руку со своего плеча. – И зови своих коллег. Мне по чешуе. Зови всех. Собирай консилиум. Вы вытащите ее. Мы ее вытащим. Ясно?

Арден поднимает руки вверх и отходит. Начинает заваливаться, его подхватывают вбегающие ассистенты – видимо, те, кого он пригласил для осмотра, и поддерживают. Он что-то им говорит, после чего они приближаются ко мне.

– Ферн Ландерстерг, здесь осмотр проводить неудобно. Не хотели бы вы…

– Нет.

– Хорошо. Тогда вам придется раздеться прямо здесь.

Я сбрасываю халат, под которым ничего нет. Мне кажется, что это какой-то затянувшийся дурной кошмар, который снится мне после того, как мне ввели препарат перед погружением в гибернацию.

– Торн. – Арден отвлекает внимание на себя, поэтому я недостаточно быстро успеваю заметить иглу. Она входит в кожу, и сознание мгновенно начинает уплывать. – Я клянусь, что сделаю все от меня зависящее. Но за твою жизнь я отвечаю не меньше, чем за ее. Чем за любую другую.

Меня поддерживают, именно поэтому я не сползаю по стене вниз. Последнее, что я слышу, это:

– Подготовьте капсулу гибернации. Ему нужно восстановиться и как минимум дать первые комментарии до конца дня.

Темнота накрывает меня с головой.

Но до того, как в нее упасть, я вижу лицо Лауры, наполовину закрытое маской. Светлые волосы, разметавшиеся по подушке. И тонкие руки, одна из которых невольно касается живота, как будто даже сейчас она пытается ее защитить.

Эта мысль – последняя.

Я засыпаю, и этот сон стирает все что было, что есть и что будет.

Глава 27

Солливер Ригхарн

Когда Лодингер, пошатываясь, снова ввалился в коридор, Солливер с трудом сдержала злорадный смешок. Выглядела эта отрыжка природы настолько отвратительно, что становилось непонятно, как он еще передвигает ноги. Темные круги подчеркнули запавшие глаза, а из ушей шла кровь.

– Помоги, – прохрипел он и стал заваливаться.

Солливер с удовольствием бы ему помогла. Для начала от души пнув между ног, а после – в физиономию, особенно после того, как он рывком зашвырнул ее обратно в камеру и сказал, что в советах шлюх не нуждается. Но сейчас ей нужно было отсюда выйти. Очень нужно. Очень-очень нужно.

– Код! – заорала она. – Введи код!

– Я… не могу. Назову…

Он все-таки рухнул на пол, и Солливер выдала витиеватое ругательство. Впрочем, бедолагу Крейда уже ничто не могло смутить, за то время, что они провели тут вместе (он был по-прежнему мертв), Солливер столько раз ругалась такими словами, что раньше у самой бы завяли уши.

– Слушай… как тебя… – Она опустилась на колени рядом с ним. – Как тебя зовут?

– Микас… Мик…

– Мик. Ты должен подняться и открыть мне дверь. Понимаешь? Если ты назовешь мне код, я его все равно ввести не смогу, я не вижу панели. Зеркал здесь нет. Пока я буду тыкать наугад, ты умрешь, а мы ведь этого не хотим, правда?

– Правда, – прохрипел он. Потрескавшиеся губы едва шевелились.

– Поэтому тебе надо подняться. Давай. Давай я подам тебе руку…

Она действительно протянула ему руку, но монстр только слабо дернулся в сторону стены. Оперся ладонью, дрожащей как после обильного возлияния, бессильно уронил ее на пол, на каменный пол.

«Ты обязательно сдохнешь, обязательно, – мысленно пообещала ему Солливер, – но не сейчас. Сейчас ты должен вытащить меня отсюда, ублюдок!»

– Мик! – Она повысила голос. – Не засыпай! Если закроешь глаза, уже не проснешься!

Угроза подействовала, или же в нем проснулся какой-то скрытый резерв, но монстр все-таки сел. Потом, опираясь о стену, как в замедленной съемке, поднялся. Она слышала недовольный писк электроники, когда он промахивался и начинал снова. Казалось, это никогда не закончится. Или же он опять свалится на пол, на этот раз бездыханный, и все будет кончено не только для него, но и для нее.

Ей повезло.

Раздался щелчок, и решетка втянулась, открывая путь к свободе.

– По… помо…

– Иди сюда! – раздраженно рыкнула Солливер, подставляя ему плечо. Он навалился всей своей тяжестью, и она едва не рухнула вместе с ним. Хорошо хоть в камере сняла каблуки, иначе бы сейчас точно переломалась. – Говори! Говори, куда идти.

– Сейчас прямо… потом налево… там есть аптечка… там…

Да заткнись ты уже!