Обрести крылья

Набирая скорость, взмыл ввысь, уходя за плотную пелену грозящих прорваться снегом облаков. Я не стал повторять его маневр, просто летел вперед, вслушиваясь в глухие удары сердца, становящиеся громче с каждым взмахом крыльев. Почувствовал и ускоряющийся ритм, и резкое приближение, и только тогда рванулся ему навстречу, на высоту. Дракон с черными шипами, раскинув когтистые лапы, почти обрушился на меня, но я врезался в него с такой силой, что его снова подбросило вверх. Увернулся от черного пламени – меня усиливала наша с драконом общая ярость, ярость, горящая сильнее любого пламени, поэтому, когда по чешуе прошлись распарывающие бок когти, лишь перевернулся в воздухе, взмыл ввысь и полоснул пламенем между крыльев.

Кроунгард взвыл, стремительно теряя высоту, срываясь на острые пики скал, я врезался в него, отбрасывая на снег и падая сверху.

Мгновение – и меня ослепило пламенем оборота, дракон подо мной перестал быть драконом.

– Ты все еще дракон, – выплюнул Кроунгард, врезаясь силой иртхана в мой разум. Затем последовал холодный приказ: – Убей себя.

Я должен был развернуться. Взлететь и как минимум броситься прямо на скалы, но ничего не произошло. Кроме того что ярость стала безграничной и абсолютной, особенно когда он произнес:

– Воссоединишься со своей Лаурой.

То, что у меня происходит обратный оборот, я понял, лишь когда рывком шагнул к не успевшей даже толком удивиться твари. Кроунгард вскочил, но удар в солнечное сплетение, который предназначался мне, пришелся аккурат в чешую. Следующий обманный удар я блокировал, а потом впечатал кулак прямо в черное от злобы лицо. Снова. Снова. И снова. По-звериному впиваясь в шею пальцами, сжимая их все сильнее, до хруста.

– Ферн Ландерстерг! – отрезвил меня не столько голос Роудхорна за моей спиной, сколько выпученные глаза Кроунгарда.

Я разжал руку, и он, пошатнувшись, повалился в снег.

Мне на плечи накинули плед, и я обернулся.

– Арестуйте его, – кивнул Роудхорну на даже не пытающегося подняться Кроунгарда. – Границы пустоши держите пока под контролем. А мне надо в больницу.

К ней.

Во флайсе время тянется так, что дракон то и дело порывается обернуться снова. Быстрее, быстрее, к ней! Я с трудом сдерживаю его силу, хотя сейчас как никогда с ним солидарен. В клинике нас, разумеется, уже встречают, мне предлагают осмотр, но одного взгляда на предлагающего хватает, чтобы тот мгновенно предложил проводить меня к Лауре. Я даже не морщусь, когда надеваю халат, хотя тело кажется сплошным синяком. Главное – она. Лаура сейчас наверняка в капсуле гибернации, но мне хватит того, чтобы на нее посмотреть. Я не смогу коснуться ее руки, но я смогу коснуться ее, когда она откроет глаза, и я больше никогда… никому… не позволю ей навредить.

Я влетаю в закрытое отделение Ардена, потом в палату и замираю.

Лаура не в гибернационной капсуле. Она подключена к аппаратам, как в резиденции, только в резиденции… она дышала сама.

– Что с ней? – спрашиваю не своим голосом.

Арден поворачивается, он сейчас больше похож на смерть, чем на иртхана. Тем не менее в голосе его привычная твердость военного врача:

– Она без сознания, Торн. И вряд ли придет в себя.

– Что значит «вряд ли придет в себя»? Она спала две недели. В резиденции.

– В резиденции было другое. – Он произносит это неимоверно устало, а потом опирается о стену, чтобы не упасть. – Там она действительно спала. Сейчас у нее совсем другие показатели мозговой активности, пламени… всего. Торн, Лаура в коме.

Мой совершенно рациональный разум отказывается это принять. Даже при всей своей рациональности.

– Этого не может быть, – говорю я. – Это невозможно. Глубоководный поделился с ней кровью…

– Его кровь помогла исцелить ее тело. – Арден откладывает планшет, глубокие борозды расчерчивают его лоб, и в целом он кажется мне сейчас старше лет на двадцать, чем когда я его оставил. – Поверь мне, Торн, если бы я мог что-то сделать…

– Если я найду Оррис, это поможет?

– Возможно. Но, Торн, тебе сейчас нужно не искать Оррис, а самому лежать в капсуле гибернации.

– Нет. Мне нужно вернуть ее.

– Торн! – Арден повышает голос. – Посмотри на себя. Ты еле стоишь на ногах. Я еле стою на ногах. Я сделал для этой девочки все, что мог, и сделал бы еще больше, если бы это было возможно.

– Ты сам говорил, что она необычная. – Я приближаюсь к нему, готовый как следует его встряхнуть. Встряхнуть так, чтобы он сказал что-то другое. – Она необычная девушка, Арден. Она выберется.

– Может быть, – устало соглашается он. – Может быть, я не прав. Я бы очень хотел быть не правым, но прямо сейчас мы ей ничем не можем помочь. Ни ты. Ни я. Пожалуйста. Отдохни.

– Нет. Я останусь с ней.

Арден махнул рукой:

– Драконы с тобой. Оставайся. Но позволь тебя хотя бы осмотреть.

– Здесь.

– Здесь так здесь. Хотя это не по протоколу, и ты прекрасно это знаешь.

– К наблам все протоколы.