Обрести крылья

Монстр раскрывает пасть, словно ухмыляясь, а потом бросается на Торна. Удар выходит такой силы, что его подбрасывает вверх, и мое сердце почти останавливается. А потом начинает биться в ритме тяжелой музыки, глухими ударами басов, в унисон сердцу моего дракона.

Он разворачивается: в раскрывшихся во всю ширь синих глазах со стянутыми в лезвия зрачками втекает непонятная тьма. Черные прожилки впитываются в сияние ледяного пламени, и, когда глубоководный снова бросается на него, из груди Торна вырывается струя такого же черного пламени, как та, что мгновением раньше чуть не ударила в него.

Тьма ударяется о черную чешую, с шипением вгрызается в нее, оплавляя шипы. Рычание глубоководного, кажется, способно спустить лавину, от боли он теряет мгновения преимущества, и Торн снова врезается в него. Зубы впиваются в крыло, когти глубоководного полосуют его бок. Драконы сплетаются в живой рычащий пласт, раздирая воздух и друг друга мощными лапами, шипами, хвостами, зубами.

Еще несколько глубоководных молчаливо ждут: пока идет бой между лидерами, они не вмешиваются.

Рывок – и драконы разлетаются в стороны, две струи черного пламени скрещиваются в воздухе.

Глубоководный ныряет вниз, чтобы ударить в живот шипами, Торн уворачивается в последний момент, гребень острых наростов полосует его крыло. Миг – и он снова нападает, развернувшись в воздухе, и на моих глазах его спину вспарывают рождающиеся сквозь его чешую наросты-шипы. Они взрезают бок и крыло глубоководного, тот ревет и начинает падать, Торн устремляется за ним. С рычанием перехватывает у самой земли, не позволяя упасть на камни, толкает в снег.

А после рывком накрывает горло зубами и угрожающе рычит.

Он не хочет его убивать, понимаю я. Он просто не хочет позволить ему убить меня.

– Как трогательно, – раздается в голове голос Лодингера, а я, едва успев перевести дух, вижу летящих на нас драконов.

Часть драконов, которая ушла на Хайрмарг, возвращается, чтобы…

– Убить тех, кто может нам помешать. Включая твоего Торна.

Глубоководные сильнее. Но их меньше.

Они подбираются.

Торн вскидывает голову и рычит, лидер глубоководных переворачивается, они оба подволакивают крылья.

Здесь сейчас будет бойня.

Осознание этого сдавливает горло. Нити жизней драконов по-прежнему натянуты от боли, и часть из них сейчас обрушится на города. На ни в чем не повинных людей. А те, кого я вижу, – друг на друга. Если снежные и глубоководные начнут убивать друг друга, это приведет к войне между драконами.

Для этого я родилась? Чтобы стать источником разрушения и смерти?

Чтобы стать причиной смерти того, кого люблю больше жизни?

Я не могу закрыть глаза, хотя очень хочу. Очень хочу не видеть, как взмывают ввысь Торн, лидер глубоководных и все, кто пришли за ним. Как рычание врезается в рычание, пламя в пламя, драконы в драконов.

И тогда я начинаю петь. В мыслях. Ту песенку, которую нашла на форуме для беременных в Рагране и которую я пела, перед тем как позвонить Торну.

Маленький мой,
Чудо мое…

Сосредоточиться на биении сердца.

Спишь ты сейчас
И не знаешь…

И на биении сердца Льдинки.

Как без тебя
Мама твоя
Уже по тебе скучает.

На том, как я хочу подержать ее на руках. Как хочу, чтобы Торн подержал ее на руках.

– Какого набла?! – врывается в сознание голос Лодингера, но я отмахиваюсь от него.

Ждет важный день,
Чтоб в этот мир
Тебя привести
Поскорее…

Представляю, как беру ее на руки и к нам склоняется Торн.

Чтобы в глаза
Твои посмотреть –
И сразу станет
Теплее.

Как я смотрю в ее глаза, которые по цвету точь-в-точь как у Торна. Ярко-ярко синие.

Маленький мой…
Маленькая?

Мои губы шевельнулись.

– Тваааарррь! – взвыл Лодингер. Его ярость ударилась о мои чувства, как снежок о морозостойкое стекло, способное выдержать и Ледяную волну, и дыхание пламени.

Кроха моя родная!
Очень тебя
Жду и люблю…

Шевельнулись пальцы, а следом за ним – крылья. Я почувствовала, как рвется наша связь, эта черная, мерзкая, жуткая, и как меня заполняет все то, что я чувствую к двоим самым важным, самым дорогим, самым близким – моему Торну и моей Льдинке. Нити, окутывающие меня, тысячи сознаний, отправленные убивать и на смерть, стали свободны. Сеть разлетелась обрывками паутины, вой Лодингера заглушили мои слова:

Всем сердцем тебя
Обнимаю.

Драконы, готовые рвать друг друга до последней капли крови, застыли в воздухе. Я чувствовала их изумление, недоверие, боль, которая отголосками до сих пор билась в мощных сердцах и телах.

Но они больше не собирались убивать друг друга. Они больше…

– Торн! – крикнула я, опускаясь.