Обретая надежду

Подруга лишь улыбнулась в ответ. Однако, судя по ее оценивающему взгляду, гениальный ум Молли уже просчитывал варианты. Я сменила тему, заговорив о недавних событиях в галерее, пытаясь хоть немного ее отвлечь. Через десять минут мы прибыли в дом Карилло.

Когда несколько недель назад я поняла, насколько близко они жили к Молли и Роуму, то не смогла удержаться от смеха. Хотя Аксель теперь почти не появлялся здесь. Он практически переехал в свою студию, сбегая от нерешенных проблем с Леви… Но, главным образом, для того, чтобы мы могли быть вместе. Я знала, что Остин и Лекси спрашивали, где он проводил большинство ночей. Я слышала, как они шептались между собой, беспокоясь, что Аксель снова ввяжется во что-то дурное. Но не давили на него. Наверное, Остин просто боялся, что, услышав подобный вопрос, Аксель полностью замкнется в себе. Вероятно, он был прав: щит Акселя так же легко поддавался взлому, как Форт-Нокс³³.

Мне хотелось, чтобы он рассказал родным о своем искусстве, о том, что изменил жизнь, превратившись в непревзойденно талантливого, незаурядного парня. Но Аксель не желал этого делать. И заставлял всех верить, что работал на рыбном рынке, расплачиваясь перед обществом за свои прегрешения. Он испытывал такое отвращение к себе, что у меня ныло сердце.

Аксель заслужил жить в этом мире. Но до того дня, как он желанным гостем вступит на его порог, я подарю ему всю благосклонность, какую только смогу.

Когда мы с Молли подъехали к дому, входная дверь распахнулась. На улицу поспешно вышел Роум, тут же отыскав взглядом жену. Они с Остином приехали сюда прямо после тренировки «Сихокс», прихватив с собой и Джимми-Дона, а я обещала привезти Молли.

– Малыш, ты в порядке? – спросил Роум Молли, помогая ей выйти из машины. – Выглядишь не очень хорошо.

– Роум, не начинай. Все прекрасно, – раздраженно заметила Молли.

Роум бросил на меня обеспокоенный взгляд. Я лишь пожала плечами. Честно говоря, мне ее вид тоже не внушал доверия. Но Молли была весьма упрямой и сама настояла на том, чтобы приехать.

Шагая за Молли и Роумом, я рассматривала окна в поисках признаков жизни. Мы медленно вошли в дом, и я тут же принялась искать взглядом Акселя. И, не заметив его, ощутила разочарование. Словно наркоманка, я жаждала хотя бы мельком увидеть его мрачную фигуру.

Обнимая Молли, Роум направился влево, в огромную гостиную. Когда я вошла следом за ним, то увидела лежащую на диване беременную Кэсси, как обычно, светловолосую и румяную.

Стоило ей заметить меня, и девушка поспешно поднялась с дивана, нацепив на лицо ослепительную улыбку.

– Черт возьми, Элли Принс! – громко воскликнула она с отчетливым техасским акцентом. Привычные джинсы со стразами и клетчатая рубашка прикрывали большой живот.

– Кэсси! – взволнованно взвизгнула я и, метнувшись через комнату, сжала ее в объятиях. – Я так скучала по тебе! – проговорила я ей на ухо, и она тоже крепко обняла меня.

А потом, отстранившись, окинула взглядом мое тело и тихо присвистнула.

– Черт возьми! Как раз, когда я решила, что невозможно стать еще сексуальней, ты успешно демонстрируешь обратное. Мне даже захотелось купить искусственный член и трахнуть тебя в задницу.

Нахмурившись, я покачала головой и попыталась воспринять ее слова как комплимент, чем, собственно, они и были.

Наклонившись, я погладила рукой ее живот и взглянула в улыбающееся лицо.

– Ты выглядишь просто потрясающе. Не могу поверить, что ты снова беременна! Кто у нас здесь, номер три?

Она лишь пожала плечами и указала на Джей-Ди:

– Да, номер три. Вини во всем его. Он просто не способен не распускать свои чертовы руки. Хотя, конечно, я его понимаю. Я ведь чертовски горячая штучка.

Смеясь над ее обычными громогласными шуточками, я повернулась и рядом с Остином и Леви заметила Джей-Ди. Попивая пиво, они смотрели на широком экране баскетбольный матч.

Обойдя Кэсс, я направилась к вечно улыбающемуся Джей-Ди и сжала его в медвежьих объятиях.

– Как ты? – спросила я, отступая назад.

– Неплохо, Эл. А ты? Слышал, ты курируешь здесь, в Сиэтле, какую-то охрененную выставку.

Закатив глаза, я взглянула на улыбающегося Остина.

– Дай угадаю. Тебе Остин сказал?

Стоявший рядом со мной Леви рассмеялся, а Остин лишь пожал плечами.

– Ну, это ведь правда. Она же охрененная.

Подобный взгляд на мир искусства вызвал у меня улыбку. Покачав головой, я обняла Леви за плечи и взъерошила песочного цвета волосы.

– Не смейся, Лев. Уж ты-то должен быть более образован, чем эта жалкая компания!

Леви вновь рассмеялся, а потом, взглянув на мой наряд, густо покраснел.

– Ты выглядишь очень здорово, Элли, – тихо сказал он, и сердце наполнилось радостью. Паренек был очень милым.

Но я быстро приуныла. Хотелось бы мне заставить малыша понять, что Аксель тоже хороший. И сделал для своих братьев намного больше, чем они представляли. Аксель очень их любил, но не знал, как это показать, ведь у него самого перед глазами никогда не было подходящего примера.

Изобразив улыбку, я крепко обняла его и ответила: