Обретая счастье

– Что? – возмутилась я, не понимая, в какие разборки меня пытаются втянуть, но Никольскому было плевать. Он развернулся, отдал парочку резких и коротких указаний и нас под белы ручки погрузили в машину. И лишь оказавшись в салоне бок о бок с ней, я услышала от Маргариты тихое извинение:

– Прости. Но так бывает. Иногда… Редко-редко, – бормотала она, оглядываясь по сторонам. – Но раз приедет Роберт, значит, все быстро уляжется.

– А надолго? – проговорила я, понимая, что мне нужно домой. Там же ребята. Совсем одни. – Сыновья потеряют.

– Нет, ненадолго. Я попрошу, чтобы тебя отвезли домой.

– Хорошо, – кивнув, взглянула на свои руки, все еще сжимающие несчастную сумку. Ох, ну и денек у меня, а ведь все могло сложиться иначе, не забудь я вчера вовремя позвонить или будь я сегодня настойчивей.

Глава 30

Роберт влетел в комнату, минуя охрану, которая даже не пыталась его остановить. А ведь готов был помахать кулаками. Он впервые за долгое время злился так, что с трудом сдерживался, чтобы самому не начать драться, спровоцировав амбалов Никольского. Кстати, тот с вполне добродушным выражением лица восседал на свободном стуле и косо поглядывал на друга.

– Опаздываешь.

Его упрек Роберт предпочел проигнорировать. Он перевел взгляд на темную фигуру, скорчившуюся пополам и тяжело дышавшую. Фигура подняла голову, и на Роберта уставился озлобленный парнишка. Павел смотрел на Роберта одним глазом – второй заплыл от темно-бордового синяка. На скуле и виске запеклась кровь, а губа, казалось, раздулась от удара. При всем многообразие ссадин и ран, он умудрялся криво усмехаться.

– Черт! – рыкнул Громов.

– Это не мои, – сразу же ответил Вик, поднимаясь со стула. С аристократической выдержкой одернул пиджак, поправил манжеты и блеснув стеклами очков как злодей из дешевого боевика, оглядел ухмыляющуюся фигуру Павла. – Таким его нашли на парковке перед школой Мары. Если точнее, то его нашла новая бухгалтерша около своей машины.

Последние слова вырвались из Виктора с неким пренебрежением. И если бы днем ранее Роберт предпочел проигнорировать или списать раздражение на паршивый характер друга, то сейчас в совокупности с тем, что он узнал, Боб мог взорваться от переполнявшего его гнева.

– Не смей, – сдержав злость, прорычал Роберт, глянув на Виктора, и приблизился к Павлу. Схватил того за ворот грязной куртки и хорошенько тряхнул. Парень заскулил как побитый пес и рухнул со стула, бормоча ругательства и хватая себя за грудь.

– У него ребра сломаны, – подтвердил догадку Роберта Вик, подступив к тому со спины. Как чертов змей бесшумно, и от этого пугающе вдвойне. – Мара просила позаботиться о нем. Так что сильно его не молоти.

Громов резко обернулся и впился взглядом в ухмылку друга. Поняв план, он отступил и опустил руки. Как бы Никольский ни злился из-за того, что ему пришлось тратить свои ресурсы на поиски парня, мириться с просьбами жены позаботиться о бывшем друге-предателе, он решил сделать грязную работу руками, точнее, кулаками Роберта. Видел того насквозь и подначивал, потому что собственные руки марать о мальчишку он точно не будет. А Боб мог. Мог, но не стал.

Обернувшись к Павлу, Роберт наклонился и спросил, давая себе установку держаться до конца.

– Где ты был? – Казалось, каждое слово ему давалось с трудом, поэтому голос прозвучал слишком холодно и ненатурально. Будто говорил робот, а не человек. Впрочем, на Павла это не произвело никакого впечатления. Он задрал голову, скалясь и усмехаясь.

– Занимался своей личной жизнью.

– Личной?

– Да, той самой, которой у меня не было из-за постоянного контроля. – Павел напряженно выдохнул и перевел взгляд на Виктора.

– Твой след оборвался на подпольных боях, – продолжил говорить Роберт, не обращая внимания на обманчивую игривость парня. Он видел, как тот страдал от боли и выжимал из себя каждую ухмылку или слово. А движения и вовсе были заторможенными и неправильными. Возможно его раны намного серьезнее, чем они думали.

– Решил заработать чуток.

– Это после очередной подработки? – Кивнул Роберт, указывая на запекшуюся кровь.

Павел хмыкнул и осторожно покачал головой, но тут же замер и зарычал от боли.

– Черт, Вик. Ему нужна помощь.

Роберт шагнул вперед, наплевав на свою злость, и сдернул с парня куртку. Задрав толстовку, он ошарашенно уставился на тело, усыпанное ранами и разводами синяков.

– Да он весь избит!

Никольский приблизился и взглянул на грудь и живот Павла, морщась то ли от отвращения, то ли от того, чего от него никто не ждал.

– Сейчас позвоню, чтобы готовили место, – спокойно ответил он, возвращая лицу прежнюю безмятежность. – А тебе лучше рассказать, что случилось.

Развернувшись, Виктор достал телефон и покинул комнату. За его спиной хлопнула дверь, когда послушался первый голос. Говорил Павел, корча рожицы уходящему надзирателю. Именно так и никак иначе его называл и также сильно ненавидел.

– Чтоб его! Все из-за него!

– Из-за тебя, – напомнил Роберт, не вдаваясь в подробности, которые оба и так прекрасно знали.

Павел покачал головой, прикрывая глаза.

– Ладно, я скажу. Только можно без нотаций?