Обретение дома

Конница мятежников стронулась с места и, набирая скорость, рванулась в сторону замерших пехотинцев. Конрон, наблюдавший за атакой с холма, сжал кулаки. Сейчас он с удовольствием находился бы в первых рядах, но раз принял план, предложенный офицерами генштаба, как говорили они о себе, то вынужден был стоять и смотреть. Вообще, тут, по его мнению, все были ненормальными. И действовали ненормально. Вместо решения командующего какой-то генштаб, который представил сильные и слабые стороны противостоящих войск и предложил план. Конрон так растерялся, что даже не спорил, хотя и своей волей внес некоторые уточнения. Сейчас он смотрел, понимая, что его вмешательства не требуется – каждому офицеру разъяснили его роль.

Конный клин ожидаемо завяз в «ежах» под беспощадным огнем арбалетов и луков. Вот ударили с фланга спрингалды, которые враг не заметил или высокомерно проигнорировал. В центре началась мешанина, но рыцари, лучше подготовленные, напирали, заставляя пехоту пятиться, более укрепленные фланги оставались на месте, но центр медленно продавливался, оборонительная линия прогибалась. Конрон нервно дернул головой. Если она сейчас поддастся…

Видимо, так думал и вражеский командир, отправив в бой еще несколько резервных отрядов. Впрочем, резервы подошли и к обороняющимся, но ситуацию это ничуть не изменило, однако пехота держалась, и это, похоже, выводило вражеского командующего из себя. Происходило невозможное: крестьяне успешно отбивались от рыцарей, создавая из своих копий непреодолимую преграду. Это заставило его совсем потерять голову, бросая в бой резерв за резервом.

Строй стал походить на подкову. Конрон вдруг оскалился, кажется, он понял, почему его офицеры настаивали на ослабленном центре, что он счел глупостью. Но как же они верили, что пехота устоит! Конрон оглянулся на своих людей, стоявших за холмом, выхватил воткнутое в землю копье и поднял над головой.

– Наше время! За мной! – Как в свое время отмечал князь, Конрон плохо годился в командующие армией, но бой он чувствовал превосходно, всегда знал, где слабое место врага, и великолепно чувствовал переломные моменты боя. Как сейчас…

Обогнув холм, латная конница с ходу врубилась во фланг подходивших вражеских подкреплений, опрокинула их и заставила поспешно отступать. За ними конница Конрона ворвалась в пехоту врага, которая до этого прикрывала фланги, и здесь случилось как раз то, что ожидал вражеский командующий от пехоты торендской – она развернулась и побежала. Мобилизация крестьян дала численность, но не дала армию. Сражались только отряды наемников, но только если их прямо атаковали. Профессиональные солдаты прекрасно видели, что бой проигран, и теперь пытались уйти с наименьшими потерями. Если их не трогали, то и они старались не привлекать к себе лишнего внимания – отступали без боя. Вражеский тыл смели одной мощной атакой, которая оказалась настолько ошеломительной, что даже те, кто мог бы оказать помощь, не успевали. А когда разобрались в ситуации – было поздно.

Тут пришли в движение и фланги торендской армии, до этого стоявшие неподвижно. Пехота в обороне против рыцарей… Ладно, чудеса случаются, но та же пехота, атакующая рыцарей, – это уже за гранью. Вот только рыцари были втянуты в бой с центром и основательно в нем увязли. Теперь на небольшом пятачке они оказались беспомощными под ударами длинных копий. Приходилось спешиваться, вступать в бой… и умирать под арбалетным обстрелом. А тут еще часть конницы Конрона развернулась и ударила им в тыл…

Офицеры, разработавшие этот план, никогда не слышали о Каннах, хотя почти воплотили их в жизнь. Просто они верно просчитали свои сильные и слабые стороны, а также сильные и слабые стороны противника, из чего и исходили. Враг даже помыслить не мог, что пехота устоит под их ударом.

Тем не менее рыцари на конях более подвижны, чем пехота Рима, и обладают гораздо большей ударной силой. Сообразив, чем дело пахнет, они развернулись и пошли на прорыв, сумев оттеснить кавалерию и вырваться из мешка. Да, их потери оказались чудовищными, но все же это не было полным разгромом. Да и сколько еще их падет от преследователей, которых немедленно организовал Конрон?

А вот пехоте мятежников не повезло. Не обладая подвижностью всадников, они не успевали уйти с пути накатывающегося строя пехотинцев герцога Торендского. Да и с флангов их зажали всадники Конрона, не давая возможности бежать. Сопротивление наемников в этом хаосе всего лишь продлевало агонию, но однако никак не влияло на общий результат.