Обретение (СИ)

– И как он погиб? – образ из легенд стал живым человеком, со своими достоинствами и недостатками. Вызывал сочувствие.

– Никто не способен перенести те страдания, которые вызывают раны, нанесенные взрослым сильным демоном. Есть для этого причины. Вот и он не выжил… и меня не было рядом для того, чтобы провести полагающиеся ритуалы. Я привез бы к нему Дэйю, она знает многое… но пока весть достигла моих ушей – он умер.

– А как же ваша связь? Связь учителя и ученика?

– Ты забыл, – мягко напомнил наставник, – Текудер уже не был моим учеником. Судьба развела нас подальше друг от друга.

Печально. Что тут можно сказать? Только помолчать, отдавая дань памяти легендарному воину. Вот так, в молчании, мы и приблизились к родной деревне героя, где он родился, которую защищал и где упокоился среди родных и близких.

Спешились рядом с широко открытыми воротами подворья, куда нас направили, старательно называя местный трактир гостиным двором – как оказалось, с полным на то правом. Хозяйственные постройки, конюшня и большое добротное строение на каменном фундаменте – редкость для царства бескрайних трав и густых лесов – возвышались над скромными домами сельчан. Изнутри доносились истеричные женские вопли, звяканье металла, треск ломаемой мебели, глухие удары и грязная мужская ругань.

– Что там? – спросил я у одного из чумазых мальчишек, которые сидели у забора, пожирая глазами дверь трактира.

– Дядька Кудя снова нажрался, – бодро отрапортовал малец.

– А кто у нас дядька Кудя?

– Шамашедший, – прошепелявил совсем малолетний болельщик, азартно подпрыгивающий рядом. – И алкаш. Так мамка говорит. А батька велит не ходить за ним. Он страшный, – и метко плюнул сквозь дырку на месте переднего зуба в курицу, с квохтаньем носящуюся по двору.

С грохотом дверь распахнулась, и трое крепких мужчин с трудом вытолкнули из проема косматого великана. Тот упал в пыль двора и попытался подняться, но был настолько пьян, что снова свалился.

– Ты здесь давно не живешь! – кричал выскочивший хозяин с наливающимся под глазом синяком, вытирая лицо несвежим фартуком. – Пшел к себе, а то мои ребята еще раз тебе поддадут!

Мужик глухо зарычал и все же смог самостоятельно встать на ноги. С гоготом один из вышибал пнул его в живот… нога оказалась перехвачена в воздухе. Хрустнула кость. Остальные опасливо отступили и теперь обходили буяна с двух сторон, крепко сжимая в кулачищах деревянные дубинки. Я уже предвкушал удовольствие от потасовки: было у меня подозрение, что пьяница, вокруг которого клубилось марево сырой энергии изнанки, разделал бы всех под орех, но холодный голос наставника вмешался в происходящее.

– Что здесь происходит?

Вышибалы застыли, ожидая команды хозяина.

– Да вошь подзаборная лазит тут, людям спокойно отдыхать не дает! – объявила жена трактирщика, протискиваясь из-за спины мужа и трогательно баюкая в руках весьма увесистую скалку. – Вали отсюда, скотина! – рявкнула она пьянице и ласково пропела, обращаясь к нам. – А вас, дорогие странники, прошу в залу. Накормим, напоим, спать уложим. Не обращайте внимания, это дядька Кудя, наша местная диковина. Почудит и успокоится.

Пьяница, пошатываясь, шагнул было назад к двери, но храбрая хозяйка сурово погрозила ему скалкой. Мужик втянул голову в плечи, развернулся и побрел к боковой калитке в заборе. Мальчишки с улюлюканьем кинулись следом:

– Дядька Кудя – господин, на носу горячий блин!.. Дядька Кудя дурак!.. Дурак-дурачок, завалился на бочок!!! – в широкую спину мужика полетела пригоршня овечьих орешков, высохших под прохладным осенним солнцем.

– От ить сорванцы! – трактирщик хохотал сочным басом, жена с подвизгиваниями вторила ему. – Дети, что с них возьмешь…

Учитель Доо, напряженно глядевший вслед пьянице, вдруг сорвался за ним.

– Подожди меня внутри, – бросил он на бегу. – Я скоро вернусь.

Я вручил поводья наших лошадок радушно улыбающемуся хозяину, поспешившему их принять и уже окликающему конюха, и, повинуясь приглашающему жесту хозяйки, вошел в просторный чистый зал.