Обретение стаи

— Здравствуйте. Это наша принципиальная позиция. Дело даже не в том, что программистов у нас много, а машинного времени на всех не хватает. Просто мозг у человека работает по-разному, когда он нажимает клавиши или когда проводит линии и стрелки на бумаге. Почему бы не использовать все возможности мозга, особенно если это приводит к более качественной работе?

— И особенно если этого требует начальник отдела, да, Дмитрий Сергеевич? — весело подхватила Петровна.

Тот слегка смутился. Торик взглянул на него. Улыбчивое лицо с проницательными глазами, острый нос и шапка неопределенно-пегих волос, переходивших в пышные бакенбарды, а затем и бороду. Все вместе оставляло ощущение доброго волшебника, мудрое лицо которого обрамлено пушистой рамкой.

— Мы не то чтобы требуем обязательно рисовать алгоритмы на бумаге. Но это очень желательно, особенно поначалу, чтобы старшие товарищи (взгляд в сторону Петровны) могли вовремя вмешаться и поправить, пока мы не наломали дров в непривычной системе. Разумно?

Возражений у Торика не нашлось. Ладно, схемы так схемы. Была бы работа интересная.

Когда начальник отошел от стола, Петровна прикрыла рот рукой, понизила голос и сказала:

— Правда, он похож на Гэндальфа?

— На кого?

— Ты не читал Толкиена, «Властелин колец»? Там один волшебник — по описанию в точности как наш Дмитрий Сергеевич!

— Нет, я… — промямлил Торик и решил, что однажды непременно раздобудет и прочитает эту книгу.

* * *

Сама работа оказалась специфичной — на самом краешке между программированием и чистой физикой. Здесь тоже применялись формулы и алгоритмы, но, чтобы построить их правильно, приходилось представлять себе траектории потоков электронов, не забывая об ограничениях цифровых интерфейсов.

Затейливые эстафеты единичек и ноликов носились в недрах промышленных установок, больше всего напоминавших батискафы. Внутри, в глубоком вакууме, при строго поддерживаемых температурах, творилась Технология. А ошибки в программах, если такие случались, приводили не просто к странным цифрам или графикам на экране, и даже не к зависанию компьютеров. Одна из ошибок стоила жизни двум инженерам-испытателям. Другая чуть не превратила всю установку в лужу раскаленного металла. Обе они случились еще до прихода Торика, но все о них помнили и извлекли жестокий урок.

Ошибок в этих программах быть не должно. Поэтому они обвешивались веерными тестами, эмуляторами оборудования, генераторами случайных воздействий и прочими заклинаниями тестировщиков. Работать приходилось в тесном взаимодействии с «железячниками» — специалистами по аппаратной части. Одним из них оказался Вася Ишутин — тот широченной души парень, что оставил тогда на столе у Петровны печатную плату.

* * *

Как обычно, Торик не сразу научился различать снующих вокруг людей. Петровну он легко находил по необычной внешности, к тому же она была не только начальницей, но и первым человеком из этого маленького мира, с кем он познакомился.

А потом он заметил еще и Иру Лошадкину. Высокая, с пышной темной шевелюрой, она была настолько активна, что могла заполнить собой любое пространство. Она быстро двигалась, много говорила, часто смеялась и казалась вечной девчонкой, случайно угодившей на собрание скучных взрослых.

Рядом были и другие девушки. Яркая и улыбчивая толстушка Элла, дама, приятная во всех отношениях, хотя в глазах ее порой чудилось что-то недоброе. Чуть подальше сидела Нина, программистка, удивительно похожая на Жанну Самари с картины Ренуара. Иногда проходила мрачноватая брюнетка Тришкина — у нее в программах вечно находились странности, хотя университет девушка окончила с красным дипломом.

Но чаще всего Торик общался с Ольгой Сомовой: именно она раньше вела его участок работы. Ольга тоже была чуть старше него, но настолько не походила на Лошадкину, словно они были антиподами. Миниатюрная Ольга одевалась изящно, говорила неторопливо и взвешенно и при этом прекрасно знала себе цену. Она единственная комментировала свои программы очень тщательно, честно готовила полную документацию, чтобы другие смогли быстро в ней разобраться.

Хотя чудинки у нее тоже были. Свои программы она называла с изрядной долей иронии. Например, одну из внутренних программ назвала «КПСС» — контроллер поиска свободных соединений. Другая называлась «СССР» — система синхронизации и согласования реакций. Петровна хваталась за голову, посмеивалась и лишь надеялась, что эти шуточки не выйдут отделу боком. Ольга спокойно кивала, переделывала название, заменяя его на безобидным, а в следующий раз снова изобретала двусмысленные имена.

Плюс было в ней что-то еще — непонятное и загадочное, недосказанное. Торик подумал, что у этой девушки есть свой секрет, но ошибся.

У нее было много секретов.

* * *

Разумеется, в отделе работали не только девушки. Электроникой и периферийным оборудованием занимался Герман. Длинные почти белые волосы, почти невидимые брови и даже ресницы. Когда он на тебя смотрит, остается впечатление от встречи не то с ребенком-переростком, не то с инопланетянином.