Обретённое наследство

Проход был достаточно высокий, так что шли по нему в полный рост, и Соня, как оказалось, зря настраивала себя на то, что в подземелье будет сыро, темно и страшно… Первое посещение замка де Баррас, теперь принадлежавшего ей, хорошо помнилось, а здесь всякие мысли о крысах или привидениях даже не приходили на ум.

Не успела она оглянуться, как подземный ход подошёл к лестнице, тоже укреплённой и достаточно ухоженной, чтобы ступеньки у неё были в целости и сохранности, и она поднялась вместе с сопровождающими её мужчинами на обещанную смотровую площадку.

Как раз в этом месте берег был наиболее высок, так что отсюда хорошо просматривалась часть моря, вдававшаяся в берег небольшой удобной бухтой. Как раз на берегу её и раскинулся рыбачий поселок. Теперь с высоты было видно, что он довольно большой. В нём даже имелась небольшая, мощенная ракушечником улица, вдоль которой стояли три каменных дома и чуть поодаль от них – небольшой, но красивый костел.

Вся смотровая площадка была вымощена булыжником, а на небольшом пятачке ближе к морю Соня заметила вкопанные прямо в землю две большие пушки. Чуть поодаль под небольшим навесом лежала груда ядер, такие же в огромном количестве виднелись через приоткрытую дверь каменного сарая. То есть Соня подозревала, что назывался он как‑нибудь по‑другому. Например, арсенал.

Огораживалась площадка тоже каменной стенкой, из небольшой ниши в которой старый рыцарь вынул подзорную трубу и направил в сторону причала.

Соня и без трубы видела, что судно медленно от него отходит. На палубе «Эфенди» суетятся матросы, как если бы капитан отдал команду как можно быстрее уносить из этих мест ноги.

И тут Арно де Мулен сказал своему оруженосцу странную фразу:

– Давай отмашку, пусть «Звезда» выходит!

Жюстен вынул из другой ниши в стене большое малинового цвета знамя с белым восьмиконечным крестом – таким же, какой был нашит и на черном одеянии Арно де Мулена, – и стал размахивать им из стороны в сторону, взглядывая при этом куда-то вниз.

Соня проследила за его взглядом – небольшой мыс справа, оказывается, тоже скрывал за собой крохотную бухточку, откуда медленно выплыло некое парусное судно, никак не превосходившее «Эфенди» ни оснасткой, ни вооружением, но тем не менее стремительно мчавшееся наперерез торговому судну.

Она машинально протянула руку к подзорной трубе в руках де Мулена, и тот, не удивляясь её жесту, тут же вложил требуемое в руку княжны.

Соня вгляделась в дерзкий парусник. «Хуанита» – было написано на его боку. Увеличительные стекла приблизили к её глазам палубу судна. У штурвала стоял молодой моряк, смуглый и белозубый – он чему-то улыбался, вглядываясь в морскую гладь перед собой.

– Какой отважный, – пробормотала она.

– Слишком светский, – кивнул, будто соглашаясь с её определением, де Мулен.

Княжна непонимающе посмотрела на него.

– Он не станет посвящать свою жизнь служению Господу, – со вздохом пояснил старый рыцарь. – А жаль. Ордену нужны такие люди… Человек, отдающийся своим чувствам, не может не грешить… Он весь во власти суетного, сиюминутного…

Однако слова рыцаря выдавали не столько осуждение незнакомого ей Педро, сколько сожаление, что сам де Мулен не может быть столь же свободен и безогляден в своих чувствах.

Между тем на паруснике «Эфенди» заметили маленькое суденышко. Распоряжавшийся на его палубе мужчина в камзоле и красных шальварах, и красной же феске что-то сказал своим матросом, и его…

– Как, вы сказали, называется это судно? – спросила она у рыцаря, не в силах отвести глаз от подзорной трубы.

– Это галера, – любезно пояснил он. – Если ваш товарищ в схватке не погиб, то, возможно, он сейчас как раз сидит на веслах.

– Прикованный за ноги, – добавил вполголоса Жюстен, не отрывая взгляда от того, что сейчас происходило на море.

Между тем малое суденышко, приблизившееся к не слишком поворотливой, но огромной и многолюдной галере, что-то сообщило большому собрату. Наверное, прокричали или чего‑то потребовали, но на палубе большого корабля вдруг началось веселье.

Матросы в ярких разноцветных нарядах подпрыгивали, и скалили рты, и махали руками, и хватались за животы. Соня так увлеклась странным зрелищем, что пропустила момент, когда Жюстен подтащил к пушкам ядра, а рыцарь Арно де Мулен поднёс к запальнику горящий фитиль.

– Пли! – скомандовал он сам себе, и пушка выстрелила.

Ядро со свистом унеслось вперед, и совсем рядом с кормой «Эфенди» взметнулся огромный столб воды, большая часть которого плеснула на палубу, окатив стоявших на ней турок.

Веселье сразу стихло, сменившись растерянностью и даже испугом.

Зато веселились теперь на маленьком суденышке. Команды на «Хуаните» было немного. Соня видела всего четырех человек.

– Вот сорвиголова! – ругался между тем де Мулен, адресуясь к своему оруженосцу. – Ты говорил ему, чтобы не подходил близко к туркам?

– Говорил, – с досадой отозвался тот, – но разве Педро заставишь быть тихим и кротким?

– Хотя бы послушным, – покачал головой рыцарь. – Заряжай вторую пушку.