Обряд на крови

Перетянул ногу жгутом. Обработал рану. Наложил на нее повязку. Вколол в бедро один из двух оставшихся в аптечке тюбиков промедола и, посмотрев на узкий птичий затылок мертвеца, на его прилипшие к черепушке жидкие волосенки, на его худую морщинистую шейку, обведенную жирным черным ободком засохшей грязи, и презрительно цыкнул через зубы: «И такой задохлик, такой мозгляк позорный едва меня не уделал?.. Да дурдом полный. — Перевел взгляд на свои ободранные берцы с плотно забитой снегом шнуровкой и покачал головой: — Да что же со мной вообще такое творится? Уже ни черта не пойму! Одни проколы сплошные — то одно, то другое. Какая-то дичь натуральная. Такого же никогда, ни разу со мною не было? Да просто и быть не может. Не припомню… Да… А вечерок, похоже, перестал быть томным. Какая уж тут, к лешему, легкая прогулка?.. Действительно, тайга просчетов не прощает… Тайга, тайга… Что-то не жалуешь ты меня? — Поднял глаза, посмотрел на укрытые полупрозрачной сизоватой дымкой убегающие вдаль до самого горизонта заросшие непроходимыми дебрями сопки и почувствовал, как что-то похожее на страх начинает просыпаться внутри: — Да ведь тут подохнуть можно запросто! Да легче легкого. Пропадешь и — с концами. И даже костей твоих никто и никогда не найдет. — Но через мгновение, обозлившись на себя за допущенное слабоволие, скрипнул зубами и прорычал: — Это если ссопли на кулак наматывать! Если клювом, как прридурок, щелкать!»

Краев

— Нет, ну я как в воду глядел! — мрачно вымолвил Илья, очистив от снега разбитый планшетник. — В момент его сбросил, сучара! Как я и думал.

— А буряк здоровый…

— Да подожди ты со своим буряком! Сейчас нам надо срочно его выходной след найти, а тут натоптано, как на трамвайной остановке… Давай так… Отходишь метров на триста-четыреста и замыкаешь полный круг, понял?

— А чё тут непонятного? — вопросом на вопрос ответил Нилов. — Отхожу и ищу его выходной след.

— Вот именно — выходной. Не эти его дурные наброды разматываешь, а ищешь, где он дальше прямиком двинул. Сечешь?

— Ага.

— Тогда вперед и в темпе. Теперь для нас с тобой фактор времени — на первом месте. Не дай бог, снега навалит. Тогда — все, каюк, приплыли. Упустим его — и к бабке не ходить. Давай, пошел шустро.

Оставшись в одиночестве, Краев внимательно огляделся. Сошел в глубокую заледеневшую борозду и нагнулся над следами. «Да тут сам черт не разберет! — пробурчал раздраженно, но, вздохнув, все-таки присел на корточки: — Ладно. Попробую… Вот это, похоже, Саня шел. Его берцы. Знакомый протектор… Это Мостовой с дедом. Но что они втроем такую канаву пробили? Да не должны бы?.. А-а, вот тут еще какой-то отпечаток? Унты или ичиги? — Потрогал след рукой и вспыхнул: — Да ну его в задницу! Хрен тут что разберешь!.. Да и болт с ним. Главное — понять, куда он конкретно отсюда потопал. А все остальное — чухня на постном масле. — Встал, посмотрел на медвежью тушу: — А буряк действительно мощный. Только тощой, как доска гладильная. Вон — все ребра наружу выпирают. Шатун — однозначно. Я бы такого жрать ни за что не стал. В момент какую-нибудь заразу подхватишь… А Санек, как видно, не сдержался. Вон — и лапу переднюю отхватил, и от бочины шмат оттяпал. Ну и пускай уплетает. Мне же лучше. Мне это только на руку. Если и не загнется, так уж точно обдрищется. Только меньше с ним возни будет. — Услышав скрип снега, поднял голову: — Во, Васек пилит. Что-то уж чересчур быстро обернулся».

Нилов подходил, как всегда, неспешно. Не шел, а телепался еле живой вперевалочку. «Вот же таракан беременный, — подумал с неудовольствием Краев. — Если пули не свистят, хрен ты его шевелиться заставишь. На ходу засыпает».

— Ну? — гаркнул нетерпеливо, не дождавшись, пока подчиненный приблизится. — Нашел?

— Да, — с каменной физиономией предельно кратко ответил Нилов.

— Выходной? Точно?

— Точно. Там…

— Что там?

— Там след лошадиный. Он по нему и пошел.

— Какой лошадиный? Может, лосяра какой-то?

— Нет. Не лосиный. Точно, лошадь.

— Странно… И почему он за Мостовым не пошел? И что это за лошак у нас здесь образовался?.. А кроме лошади — никаких следов?

— Никаких. Только его и этот. Никаких больше.

— Ничего не понимаю? Может, на коняке кто-то из этих староверов?

— …

— Так. Веди, давай быстро. Там разберемся.

— А это? — спросил Нилов и показал взглядом на медведя.

— Что это?

— Да, может, мы себе тоже отрежем? У нас же это…

— Ты что — вообще тупой? — вспылил Краев. — Не видишь, что он худющий, как скелетина? Да однозначно — заразный.

— А-а, ну тогда понятно.

— Шагай давай мухой, понятливый, — сказал и, с трудом дождавшись, когда подчиненный развернется, придал ему ускорения крепким тычком в спину.

Андрей

— Подожди, Михалыч, — с показной тяжелой одышкой, попросил Мостовой, делая вид, что совсем из сил выбился. — Давай передохнем немного… Что-то я притомился немного. Слегка дыхалку сбил.

— Добро, — не чинясь, согласился Назаров. — Кладем осторожненько.

Положили носилки на снег.