Обрученная с Князем тьмы

А до тех пор он должен таить свой грех, скрывать его ото всех, даже от братьев по ордену, особенно же – от других инквизиторов, потому что они привлекут его к суду, тем самым лишив возможности бороться с ересью.

Придя к такой утешительной мысли, брат Бернар подверг себя суровому бичеванию, затем облачился в чистую сутану и проследовал в комнату для допросов.

Там в это время его помощник беседовал с фрау Визель, вдовой лесоторговца.

– Послушайте эту женщину, брат Бернар! – помощник инквизитора почтительно встал, приветствуя своего патрона. – Мне кажется, речь идет о серьезной ереси!

– Еще какой серьезной, достопочтенный брат инквизитор! – воскликнула вдова, прижав руки к взволнованно вздымающейся груди. – Говорю вам, она настоящая ведьма! Я своими глазами видела, как она в пятницу на рассвете ходила по лугу, собирая росу! Для чего ей могла понадобиться пятничная роса, как не для колдовства? Сами посудите – как бы она могла сохранить девичий цвет лица аж до тридцати лет, если бы сам дьявол не помогал ей! – упомянув дьявола, доносчица истово перекрестилась.

– О ком ты говоришь, дочь моя? – осведомился инквизитор, желая поскорее вникнуть в суть дела.

– Конечно, о ней, о своей соседке Маргарите! – заторопилась вдова. – Говорю вам – она настоящая ведьма! Иначе как могла бы она соблазнить этого святого человека, своего мужа? Ведь в ней нет ничего хорошего! Тоща как жердь, волосы бесцветные, глаза как у коровы… не иначе, она вызнала у самого дьявола секрет приворотного зелья, которым и опоила господина Генриха! Ведь он мужчина хоть куда, он мог жениться на ком угодно, на первых красавицах города… сказать по чести, я и сама бы вышла за него, кабы родители не сосватали меня за старика лесоторговца, а уж я не ей чета…

Вдова привстала, дабы инквизитор мог по достоинству оценить ее статную фигуру, крутые бедра и высокую грудь, поиграла темными глазами.

– Уймись, дочь моя! – строго произнес инквизитор. – Ты стоишь перед лицом служителей Церкви! Мы здесь находимся для того, чтобы искоренять ересь, а не выслушивать скабрезности!

– Так вот я и говорю о настоящей ереси! – спохватилась вдова. – Она – истинная еретичка! Она приворожила господина Генриха своими худосочными прелестями до такой степени, что он и не смотрит на других женщин…

– Это говорит лишь о его высокой морали, которую Церковь весьма одобряет! – прервал ее брат Бернар.

– О морали, как же! – скривилась вдова. – Мне их служанка, хромая Клара, сама говорила, что, взбивая подушки, как-то раз нашла в напернике пучок какой-то травы. Не иначе, Маргарита нашептала чего-то на эту траву, чтобы крепче приворожить к себе господина Генриха! Уж если это не колдовство, достопочтенный брат, то я и не знаю, что называется колдовством…

– Говоришь, дочь моя, служанка Клара говорила это тебе лично? – насторожился инквизитор.

– Клянусь ранами Христовыми! – выпалила вдова и быстро перекрестилась. – Она говорила мне это возле колодца, в присутствии других женщин!

– Записал ли ты эти слова, брат Мартин? – осведомился инквизитор у своего помощника.

– Дословно! – подтвердил тот.

– Что ж, это, несомненно, подпадает под определение ведовства… – Инквизитор перелистал «Молот ведьм», нашел соответствующее место и отчеркнул его пером. – Несомненно, подпадает. Скажи, брат Мартин, я пропустил начало допроса и не знаю, о ком из жительниц города идет речь…

– О жене богатого торговца фрау Маргарите Ситтов! – услужливо сообщил брат Мартин, сверившись со своими записями. – Благочестивая фрау Визель живет по соседству с подозреваемой, видит ее ежедневно, поэтому она имеет возможность наблюдать за ее нечестивым поведением…

– Фрау Ситтов? – переспросил инквизитор, и комната поплыла перед его глазами.

Он хотел что-то возразить, хотел гневно отмести любые обвинения в адрес женщины с медовыми глазами, хотел воскликнуть, что она чиста, как снег, и непорочна, как агнец Божий, но вовремя удержался, сообразив, что такие необдуманные слова могут поставить его самого в крайне уязвимое положение.

– Каковы будут ваши распоряжения, брат Бернар? – осведомился его помощник.

Инквизитор едва слышал его.

Сердце его билось, как скворец в клетке, разрываемое противоречивыми чувствами.

Она невинна… конечно, она невинна, не может быть ведьмой женщина с такими глазами!

Нет, она виновна, она и его сумела околдовать, приворожить своим темным колдовством! Ведь он и впрямь околдован ею, он не может думать ни о чем другом, ни о чем и ни о ком, кроме нее… Едва он закрывает глаза, как видит эту женщину, ее медовые волосы, ее глаза, осыпающие все вокруг золотыми искрами… Она заворожила его, и дело тут не обошлось без Врага рода человеческого…

И тут инквизитор вспомнил минувшую ночь, страшное сборище на берегу горного озера, вспомнил чудовищное существо, восседающее на каменном троне, вспомнил громовой, всепроникающий голос, которым это существо обратилось к нему и обещало исполнить его самое сокровенное желание.

– Она будет твоей! – прогремел в его голове тот страшный голос. – Она будет в полной твоей власти!