Обрученная с врагом (СИ)

— Я не… — начала было Эльза и снова осеклась. Ей вдруг захотелось получить удовольствие от момента. Как же, проректор университета лижет задницу обычной студентке — такое надо смаковать.

У внутреннего голоса были интонации Мартина.

— Говорят, дурака и в церкви бьют, — продолжал Бронт, мягко увлекая Эльзу от деканата. — Ни о чем не волнуйтесь, дорогая госпожа Грюнн, ничего подобного больше не повторится. Ну а если что-то все же вас потревожит — сразу же обращайтесь ко мне.

В ладонь Эльзы уткнулся жесткий картонный квадратик визитки.

— В любое время, — многозначительно произнес Бронт и повторил: — В любое время.

***

— Одного моего пациента сегодня арестовали прямо во время сеанса. Оказался незарегистрированным ведьмаком.

Анна-Мария сбросила туфли на ковер и села с ногами в кресло. Чашка кофе в ее руках источала томительный горький аромат.

Мартин лежал на кушетке и смотрел в потолок. Медицинский центр закрыли пятнадцать минут назад, и во всем здании были только они с Анной-Марией и охранник на вахте, да может быть, еще уборщица. Мартин приехал сюда прямиком из управления, без записи.

— Шутки кончились, — негромко сказал он. — Обязательная регистрация в двадцать четыре часа. Не пришли — уголовка, получите и распишитесь. Причем строгий режим.

По губам Анны-Марии скользнула тонкая улыбка. Мартин вдруг подумал, что скоро она откажется от их сеансов. Он не знал, откуда пришла эта мысль, но она пугала его до дрожи.

Больше всего он хотел, чтобы все было, как раньше. Но Мартин прекрасно понимал, что весь тот хрупкий мир, которым он владел, медленно-медленно рассыпается, и он ничего не может с этим поделать.

— Устал, — утвердительно сказала Анна-Мария. — Я вижу, ты очень сильно устал, — она допила кофе и, отставив чашку на край столика, спросила: — Мартин, тебе действительно больше не с кем поговорить?

— Не с кем, — откликнулся Мартин. — Мы катимся в какую-то яму, и я ловлю себя на мысли, что ничего не в силах изменить. Кто-то ведет серьезную работу с ведьмами, практически переводит их на нелегальное положение. Этот Андреас выскочил, как дьявол из табакерки. Про неуправляемые сбросы печатей я уже молчу. Король хочет, чтобы я все вернул обратно — а я не могу.

Мартин вздохнул и, приподнявшись на локте, посмотрел Анне-Марии в глаза. Ресницы девушки смущенно вздрогнули, но взгляда она не отвела.

— Нам все-таки надо было пожениться, — произнес Мартин. Анна-Мария отрицательно качнула головой.

— Не надо, поверь мне, — промолвила она. — Тебе нужны отношения с обычной человеческой женщиной, я всегда это говорила. Но ты никогда не хотел их строить…

«Не бросай меня», — захотел сказать Мартин. Он прекрасно понимал, что вряд ли Анна-Мария действительно относится к нему с теплом. Все, что она видит вокруг, не может не вызывать ненависти к виновнику торжества — она, конечно, вежлива, как того требует врачебная этика, но эта вежливость всего лишь прикрывает пустоту.

— Не бросай меня, — все-таки произнес Мартин. Анна-Мария улыбнулась ему почти ласково и ответила:

— Ни в коем случае.

Некоторое время они молчали, потом Мартин признался:

— Моя жена теперь ведьма уровня Хиат. Я замаскировал ее, насколько смог. Но вот сам факт…

Во взгляде Анны-Марии появилась странная далекая тень.

— Хиат — это ведь батарейка? — уточнила она. Мартин кивнул, и Анна-Мария сказала: — Их же истребили еще до войны. Я помню, в учебнике истории была о них статья.

— Это моя вина, — сказал Мартин и внезапно ощутил нахлынувшую легкость и покой. — Тогда, в самолете, я использовал ее как усилитель цепь-порчи. Должно быть, это и запустило процесс перемены.

Лицо Анны-Марии дрогнуло, и на мгновение маска преуспевающего врача и истинной леди соскользнула, открыв испуганную девчонку в белом халате не по росту, на прием к которой пришел инквизитор — давние, почти забытые времена… Впрочем, она почти сразу же взяла себя в руки и откликнулась:

— Ты тут не при чем, Мартин. Но ты действительно переживаешь за жену. И после того, что случилось в допросной, ищешь следы своей вины в том, что с ней происходит.

Мартин горько усмехнулся, но было видно, что слова Анны-Марии принесли ему облегчение.

— Ты не виноват, — повторила она, и ее уверенность передалась и Мартину.

Спустя четверть часа он ушел. Анна-Мария расстегнула и сняла халат, оставшись в тонкой блузке и узких брюках. Выглянув в окно, она увидела, как Мартин идет по вечернему проспекту в сторону центра, а затем взяла со стола смартфон и набрала номер.

— Он ушел, — сказала Анна-Мария после того, как ей ответили.

— Замечательно, дорогая, — она не видела лица говорившего, но чувствовала, что он улыбается, словно сытый хищник с до сих пор окровавленной после трапезы мордой. — Я скоро буду.

***