Обрученная смертью с драконом

Опять же, не как наследный принц, берегущий свою жизнь и понимающий ответственность перед народом, а как «деревенский простофиля», у которого парни из соседней деревни невесту украли.

Где отчим вообще встречал деревенских простофиль, раз так много знает о их типичном поведении⁈ Да он никогда в жизни из дворца не выходил без стражи и свиты в двадцать человек!

В-четвёртых, я заявился в столицу в виде огромного, никому неизвестного дракона. Это восприняли должным образом. То есть, в виде атаки на столицу. И, соответственно, подняли в воздух наших драконов-защитников. А также нацелили на меня баллисты.

Ладно, хоть нашему драконьему генералу Зейтеру хватило выдержки подпустить меня поближе. Распознав болтающийся кокон в защитной сфере, он решили подождать и посмотреть, кого Пац принёс.

А принёс я — Алессу. Отчим орал на меня всю неделю, пока моя невеста приходила в порядок в умелых руках опытных игнийских магов-целителей. Правда, с каждым днём гнев царственного «отца» стихал. Однако, сути это не меняло.

По его мнению, я повёл себя как безответственный мальчишка, а не наследный принц. Именно в этом ключе меня, в который раз, отчитывал отчим.

- Татум, ты хоть понимаешь, насколько важна твоя роль в решающей битве с приспешниками Морры⁈ Ну как ты мог быть таким беспечным балбесом и носиться по Аэратте в одиночку из угла в угол за такой же взбалмошной принцессой⁈ — возмущение захлестывало короля мощными волнами. — Вы, конечно, два сапога пара!

Король, бедняга, аж покраснел. Как бы удар не хватил. Всю неделю то краснеет, то бледнеет, ругая меня.

Андерс Вортекс, кузен моего отца и второй муж моей королевы-матери, всегда отличался не только рассудительностью, но и большой осторожностью. Невысокий, коренастый и черноволосый, как и все игнийцы, король производил впечатление скорее ученого, чем воина или короля.

Я заметил изменения в его внешности за те несколько месяцев, что меня не было: он заметно постарел. Седина припорошила уже не только виски, а всю голову, а темные круги под глазами говорили о плохом сне.

Это странно. Дядя всегда очень тщательно следит за своим здоровьем и режим дня, так что мне стало стыдно, что я заставил его так нервничать, не посылая известий и бегая по Аэратте, действительно, как дурак без охраны. Как это все сказалось на матери тогда, если уж дядя так плохо выглядит⁈

— Простите, мой король. Я осознаю свои проступки. Прошу наказать меня, как вы сочтёте необходимым. Я покорен вашей воле, — склонив колени я стоял перед ним в его кабинете. В который раз повторялась эта сцена на этой неделе? Я сбился со счёта уже.

— Ладно, что уже теперь. Думаю, ты все понял. Встань с колен. — по отечески проговорил король. — Давай, наконец, обсудим наши действия после вашей с Алессой свадьбой.

— Какие еще действия? — неожиданно сцена «наказания» плохого наследника пошла не привычному за эту неделю сценарию.

Конечно, я помнил пророчество. Но, во-первых, за это время я успел искренне полюбить Алессу. Не смотря на внешнюю взбалмошность и строптивость, она обладала добрым и отважным сердцем. Я не готов и не хочу её убивать. Даже ради спасения мира.

Во-вторых, возвращась к разговору Шэда и Алессы в Цитадели у тела Наррета, стоит помнить, что приспешник Морры проговорился, что именно наша с Алессой смерть ведёт к открытию Врат Ночи. Так что, у меня были сильные сомнения насчет верности перевода пророчества с обелиска Беллата.

- Вы поженитесь, сыграете медовый месяц, насладишься немного своей молодой женой, а потом предлагаю такой вариант, — король перешёл на заговорщицкий шёпот. — Через пару месяцев, поедете на охоту в горы. И, совершенно случайно, твоя молодая жена навернётся и сломает себе шею. По официальной версии. Прецедент же уже был? — отчим ухмыльнулся сам себе. — Ты, конечно, будешь безутешным вдовцом. Извинимся перед родными, пошлём дары. Зато спасём мир.

— Ты хоть понимаешь, что предлагаешь, дядя? — я медленно закипал.- Как так можно рассуждать о жизни человека⁈

— Жизнь всех людей Элементума важна! А не только одной этой девки! — отчим вновь начал покрываться красными пятнами от гнева.

— Она не девка, а принцесса. Моя принцесса, — твердо ответил я.

— Ты что, забыл, чему я тебя учил все эти годы? Твой королевский долг превыше твоих человеческих желаний! — король возмущенно развёл руками и продолжил. — Как ты хочешь стать в будущем королём, если не понимаешь, что процветание, а в данном случае, и само существование королевства, важнее жизни отдельно взятого человека?

— Жизни отдельно взятых людей и составляют саму основу нашего королевства! Как я могу пожертвовать одним ради всех, если моя задача — оберегать каждого жителя нашего королевства? — я подался вперёд, облокотившись кулаками на поверхность разделяющего нас стола.

— Но она аэраттка! — опешив воскликнул отчим.

— Но она станет моей женой, а значит — жительницей нашего королевства! Что я за муж такой, раз убью жену⁈ — в гневе я ударил кулаком по столу. — Как я буду приносить свадебные клятвы, заранее строя планы, как буду её убивать?