Обрученные с дьяволом

— Вам это так не пройдет! — заверил оскорбленный правозащитник.

— Мы будем жаловаться! — мстительно пискнула яркая дамочка, решив, что коль плащ безнадежно испорчен, то терять ей больше нечего.

— Жалуйтесь, — спокойно разрешил боец. — Потом… Если захочете! — Он заливисто заржал.

Нас лишили возможности видеть то, что творится на воле, но слуха никто не лишал. Неудачные поиски документов вынудили омоновцев вновь подступиться к очкарику. На такую мысль меня навел сдавленный вскрик и едва различимый шум возни за бортом автобуса…

— Бьют? — прошептала Настя, почти касаясь подбородком своих коленей.

— Наверное…

— Если он расколется, нам хана…

Моя жена частенько оказывалась права в собственных прогнозах. Я поежился. Зашипел механизм открывания двери. Тяжелые шаги неумолимо приближались к нам.

— Выходите, — ровным тоном потребовал верзила.

— Зачем? — откликнулся я.

— Надо поговорить.

— О чем?

— Выходите! Судя по дрогнувшему голосу, он еле сдерживался.

— Подчиняемся с неохотой, — предупредил я.

— Сумочку возьмите, — напомнил боец Насте.

В принципе, я мог бы вырвать у него автомат и выгнать обоих "пятнистых" придурков вон из автобуса, однако тем самым поставил бы под угрозу жизни других пассажиров. И закон, и мораль запрещают подобное…

Голова очкарика над задним сидением "девятки" пропала. Оглядевшись, я приметил торчащую из-под куста ногу в сползшем носке и сделал кое-какие выводы…

— Куда вы дели документы? — хмуро осведомился верзила.

За его спиной маячил второй. Взгляды обоих не обещали ничего хорошего. Зато третий боец куда-то пропал — это радовало.

— Где документы? — повторил старший.

— О чем вы, сударь? — высокомерно уточнил я. Он не упомянул о конверте. Значит у нас оставался шанс.

— О документах, что передал вам сосед. Как юрист вы обязаны знать, что сокрытие важных для следствия улик влечет за собой ответственность перед законом.

От столь глупой и длинной фразы сам говоривший запыхался. Ни один уважающий себя мент не изрек бы ничего похожего. Я понял, что очкарик нас не выдал, а ребята блефуют. Расчет прост: сидения впереди курьера пустовали, публика справа не та, чтобы ей можно было довериться. К тому же, частный сыщик… "Омоновцы" применили метод исключения: все сходилось на мне и Насте.

— Знаете, ребята, — заговорил я. — Вы меня поражаете своим непрофессионализмом. Говорю вам именно как юрист. Вы разве не заметили, что окошко над сидением задержанного приоткрыто. Щель вполне достаточная, чтобы выбросить даже пустую бутылку…

Глаза верзилы озадаченно раскрылись.

— Вы видели, как он выкинул бумаги?

Я решил, что утверждать прямо — это перегиб. Потому скромно сказал:

— Не видели… Только с момента остановки автобуса прошло не меньше минуты до вашего появления внутри него. Если же преступник догадывался о возможной встрече с вами, то мог освободиться от бумаг и раньше — еще во время торможения автобуса.

Старший кивнул напарнику. Тот кинулся в салон проверять подброшенную мною версию.

— Я вообще дремала! — сердито проговорила Настя. — И не собираюсь возводить напраслину на человека. Это моему муженьку везде шпионы мерещатся… Если бы вы раньше сказали ему о цели ваших поисков, он бы помог и белье родной жены наизнанку вывернуть!

Ее импровизация получилась очень уместной.

— Ребята, вы бы отпустили автобус, — подогрел я. — Честно признаться, дров вы наломали. Некоторые пассажиры точно будут жаловаться. Если надо, мы с женой задержимся и проедем с вами до места, где…

— Что-о?! — вскричала Настя. — Куда ты, дурак, собрался?! Не слушайте его! Я уже устала от всяких заморочек!

Со стороны она смотрелась великолепно: горящие глаза, летающие вверх-вниз руки, притопывающая ножка…

— Успокойся, дорогая… Парни посадят нас потом на любую попутку. — Я бодро взглянул на старшего.

— Козел! — коротко, но ясно высказалась супруга. Разумеется, верзила отнес ругательство на мой счет. Вот, глупый!..

К этому моменту второй "омоновец" завершил осмотр окна и вернулся.

— Есть щель, — доложил он.

— Ладно, езжайте, — смилостивился старший. — Но предупреждаю: если ввели нас в заблуждение — вам не поздоровится!

Он сопроводил нас в салон и обратился к народу:

— Граждане! Обстоятельства вынуждают нас порой поступать жестко — время нынче такое… Прошу извинить за причиненные неудобства, но кое-кто сам напросился. — Боец выразительно посмотрел на яркую дамочку. — И предупреждаю, что операция носит секретный характер, поэтому помалкивать — в ваших интересах.

— Монстры! — тихо вякнула скандалистка.

— Можете жаловаться, — добавил омоновец. — Все равно наше начальство никогда не признается, что такая операция проводилась. Зря потратите время…

Он покинул автобус и махнул водителю. Тот быстро включил зажигание, опасаясь, что "представитель власти" передумает. Натужно ревя, машина одолела подъем и выкарабкалась на шоссе. Тройка бойцов сгрудилась подле "девятки" и мрачно смотрела нам вслед…