Обрученные с дьяволом

— Мало? — забеспокоился я.

— Попросить их принести сюда водителя "мерса" ты, разумеется, не догадался и теперь нам самим…

— Напротив, — перебил я. — Они с радостью выполнили это последнее пионерское поручение.

Шеф что-то пробубнил, но смотреть на четверку, запертую в моем кабинете, не пожелал. Он прилег на диван и констатировал очевидный факт:

— Картина прояснилась.

— Какая? — уточнил я.

— С бензином "Астры". Вернее, с его продажей…

Развить мысль ему не дал звонок… во входную дверь, приведший нас обоих в состояние легкой растерянности: кого черти несут? Для друзей — поздновато, для врагов… Сколько ж можно нас третировать?!

Я тихонько проскользнул в прихожую и заглянул в глазок. Вид толпы на площадке перед дверью наполнил мое сердце детской радостью. Рука сама отперла замок.

— Ага! — торжественно объявил Сысоев, переступив порог нашей конторы первым. — Что я говорил?

Последняя фраза предназначалась Третьяку, Лозовской и двум парням из угро, которых я знал в лицо.

— Завсегда рады гостям! Даже на ночь глядя. Входите! Правда, не уверен, что сидячих мест хватит на всех…

— Ничего, ты как хозяин постоишь! — отрубил Митрич.

Намерений снять верхнюю одежду гости не выказали.

— Так вы на минутку? — Мое разочарование выглядело безграничным.

— Да, за тобой и за твоим командиром! — утешил Сысоев, входя в приемную.

Никодимыч встретил представителей дружественных правоохранительных органов твердым взглядом, не сулившим им (представителям, а не органам) ничего хорошего.

— Ты бы поунял прыти, майор. — Шеф сел за Гелин стол. — Размещайтесь, коль пришли. Разговор, я думаю, будет долгим и плодотворным…

Как в воду глядел! Никодимыч завернул речь на четверть часа, мне же на выступление в прениях понадобилось времени вдвое больше. Если шефа на первых порах порывались перебивать (конечно, Митрич!), то меня уже не трогали и дали возможность выговориться полностью. Оваций я не сорвал. Более того… Зловещее молчание длилось не менее пяти минут. Наконец рот открыл начальник полиции.

— Пожалуй, у нас к частникам претензий нет, — проговорил он. — Сергеев задержан и начал давать показания. Кунина тоже у нас. Следствие идет полным ходом. Что касается дежурного прапорщика… Сам виноват: нечего сопли жевать.

— Это благодаря Константину, Сергеев сдал Багира, через которого мы получаем выход на покупателей бензина, — поддержала своего шефа Татьяна Александровна.

— И продавцов оружия, — дополнил я. — Вероятно, за бензин "Астры" с Волковым частично расплатились деньгами, а частично — оружием, вывезенным с Северного Кавказа.

— Там его сейчас навалом! — вставил Никодимыч.

— Ага! Аверьян поддался соблазну накрутить на "пушках" дополнительный доход и продал их Валету. — Я украдкой взглянул на Лозовскую. Ее желтые глаза светились улыбкой. — Валета обуяла жадность. Волков и Фукин действовали в одиночку, вот он и решил обуть лопухов: оставить оружие и вернуть все свои деньги.

Сысоев, сидевший в кресле, вскочил и заходил, по приемной.

— Черт! Мы только вчера, когда занялись оружием вплотную, получили информацию о появлении его партии у Валета! — громко объявил он.

— А почему занялись? — полюбопытствовал Никодимыч.

— Потому что установили личности убитых при нападении на его квартиру. — Майор ткнул пальцем в направлении меня.

— И молчали?! — оскорбился я. — Вот так всегда!

— Погоди, — придержал меня шеф. — И вы уже знаете, где он прячет стволы?

— Нет. Это такая скрытная и осторожная скотина! — в сердцах посетовал Митрич.

— А нам известно где, — скромно обронил я.

Митрич замер и резко повернулся в мою сторону.

— Где?!

— Баш на баш. — На моем лице появилась лукавая улыбка. Во всяком случае, я старался, чтобы она получилась таковой. — На полянке мы действовали в рамках закона, выполняя обязательства перед клиентом. Я никого не убил — предполагаемый труп сидит сейчас в моем кабинете и дышит. Таким образом, с нас взятки гладки. Годится?

— Вы скрыли факт гибели Волкова! — упрямо гнул свое Сысоев.

— Кто сказал? — ухмыльнулся шеф. — Еще в воскресенье я, как законопослушный гражданин, послал по почте соответствующее заявление о смерти гражданина Волкова на имя начальника УВД. Во-первых, мы не виноваты, что письма у нас внутри города ползают по пять дней и вы его получите завтра-послезавтра… Во-вторых, в законе написано, что свидетель преступления обязан сообщить о нем милиции, но не сказано, в какой форме и в какие сроки!

Митрич медленно отступил к креслу и так же медленно опустился в него. Лозовская рассмеялась. Третьяк с трудом сдержал аналогичное желание, а сотрудники угро сделали вид, что крайне заинтересовались картинами на стенах приемной.

— Может быть, товарищ майор хочет пришить нам еще и похищение дочери Волкова? — задал вопрос я.

— Нет… — пробурчал Митрич. — Я с ней вчера сам беседовал. Где оружие?

Я назвал место, указанное Хомой.

— Знаю я те развалины! — оживился майор.

— А я знаю, как Валета взять с поличным. — Меня переполняла гордость.

— Валет уже под наружкой. Надавим на Хому, заставшим работать на нас, выведем на Валета, подогреем и… — Сысоев осекся, встретившись взглядом с Никодимычем.